НА ДНЕ РЕК ТАТАРСТАНА ПОКОИТСЯ ОКОЛО 130 СУДОВ

Если посчитать, сколько судов нашли покой на дне Волги и Камы, то их может оказаться не меньше тех, что сегодня бороздят просторы этих могучих рек. Только в Татарстане за несколько последних десятилетий под воду ушло около 200 кораблей. Кроме рыб, они интересуют разве что дайверов.

В какой-то степени любители подводных прогулок правы: история погибших кораблей напоминает приключенческий роман, где все покрыто тайной – непонятно, как машины оказываются на дне и куда загадочным образом испаряются главные герои – хозяева судов? По законам жанра разгадку тайны авторы книг приберегают для финала, будет ли он у нашей истории – пока не ясно.

Глава 1
Досье на
«утопленников»

Собирать досье на «утопленников» сотрудники ФГУ «Средневолгаводхоз» начали в 2002 году.

– Вообще-то выявлять бесхозные суда – обязанность специальной комиссии, которая создана при «Казанском районе водных путей и судоходства» Волжского государственного бассейнового управления водных путей (КРВПС) и Казанского линейного отдела Волжского бассейнового управления государственного надзора на внутреннем транспорте, – говорит прокурор казанской природоохранной межрайонной прокуратуры Олег Даминов. – Однако на поверку оказалось, что ни те, ни другие не справились с возложенными на них обязанностями.

Начальник КРВПС Станислав Овощников слег в больницу, а прокомментировать ситуацию никто из его подчиненных не решился.

Глава 2
Незавидная
репутация

Глубины океанов веками хранят тайну затонувших кораблей, почему же нам так важно знать, что покоится на дне рек?

– У нас есть все основания для беспокойства, – говорит директор ФГУ «Средневолгаводхоз» Фоат Мухаметшин. – Десятками лет баржи и суда перевозили грузы. Одни переправляли песок и дрова, другие – нефть и ядохимикаты. Сами понимаете, остатки химпродуктов представляют реальную угрозу. Мы же понятия не имеем, что сейчас находится в трюмах затонувших судов. Вторая причина для беспокойства – судоходство. Корабли место «смерти» не выбирали, они приняли ее там, где пришлось, поэтому многие из них оказались в зоне фарватера и районе причалов. Все это создает дополнительные трудности, а порой даже угрозу для безопасности судоходства. Нельзя упускать и эстетический момент – ржавые остовы портят внешний вид прибрежной зоны и мешают отдыхающим. Любопытная ребятня не упустит случая заглянуть во-внутрь, дети не задумываются о том, что им угрожает.

Все чаще в гости к нам прибывают теплоходы с туристами, среди которых много иностранцев. Да и потенциальных инвесторов из-за рубежа частенько вывозят на речные прогулки. Представляете, какой пейзаж перед ними открывается! Поэтому до тех пор, пока суда будут ржаветь по берегам и на дне рек, нам никогда не избавиться от репутации бесхозяйственников.

Глава 3
На всех один
«Могучий»

Попытка поставить все точки над «i» была предпринята в прошлом году, когда появилась республиканская целевая программа «Развитие транспортного комплекса РТ на 2006-2010 годы». Однако в строке «источник финансирования», который должен был покрыть расходы на подъем и утилизацию затонувших судов, значилось «привлеченные средства». Всю операцию планировалось провернуть за счет полученной впоследствии прибыли от сдачи металлолома. Заработать на брошенных судах пытались несколько частных компаний. Однако их сил хватило ненадолго.

– Нас так ловко провели, что даже вспоминать не хочется, – говорит руководитель одного из предприятий, взявших на себя несколько лет назад обязательства по утилизации бесхозных судов. – Так как у нас не было специального оборудования для подъема судна со дна, мы разобрали только ту часть, что находилась над водой. Времени, сил и средств было потрачено немало, а вот обещанной финансовой поддержки мы так и не дождались. В результате поработали за свой счет, сданный металлолом не покрыл даже части расходов.

За собственный счет поработал и Чистопольский судоремонтный завод, взяв на себя инициативу очистить от полузатонувших барж и плавкранов свою береговую зону. Часть из них пошла на металлолом, несколько судов на заводе привели в порядок и отправили в плавание.

– Слишком шикарно было бы разбрасываться такой техникой, – прокомментировал ситуацию и. о. директора завода Евгений Колбасов. – Мы не видели новых судов с 1992 года. Поэтому наши специалисты сделали все возможное, чтобы вдохнуть в них жизнь. Мы и в дальнейшем готовы работать в этом направлении, но при условии, что нам окажут финансовую помощь. В одиночку с этой проблемой нам не справиться.

Во сколько обойдется операция по подъему всех затонувших судов, можно будет посчитать после того, как станет ясно, сколько кораблей покоится на дне и сколько из них можно тревожить.

– Если удастся найти хозяев судов, то часть расходов будет возложена на них, – говорит Олег Даминов. – Примеры тому в республике уже имеются. А вот с бесхозными судами придется серьезно поработать. Дело в том, что в Татарстане нет таких подъемных кранов, которые могли бы поднять затонувшие суда. На всю Волгу есть только один исполин, который способен справиться с задачей, – это плавучий кран «Могучий», который базируется в Ярославле. Чтобы его заполучить, нужно выстоять огромную очередь. В прошлом году он провел весь летний сезон в Самаре и поднял там 80% затонувших судов. Услуги «Могучего» недешевы. Только топлива он съедает за день около 5 тонн.

– Главное – нужно заново провести обследование береговой полосы, – говорит Фоат Мухаметшин. – Надо постараться найти хозяев, потому что кроме них никто не знает, какие грузы они перевозили. Если установить их невозможно, придется задействовать водолазов. Надо оценить состояние судов. Может быть, на дне остались емкости с ядохимикатами, которые при подъеме могут дать течь и нанести еще больший вред природе. И только после исследовательской работы можно будет приступать к подъему. Это колоссальный труд и колоссальные затраты.

Светлана ВЛАДИМИРОВА,
Казань.