«Учитель года-2013»: «После института я устроилась в… магазин»

У автора этого материала с младших классов была благородная мечта – стать учителем. И непременно – русского языка и литературы. Мечта честно прошла со мной школу и институт. Но при столкновении на педагогической практике с соперницей, мечтой детской колонии строгого режима – 7 «Г» классом, она вдруг попятилась. Не прошло и учебной четверти, как подлая мечта бросила меня одну в пустом школьном коридоре…

Педагогический путь Екатерины Самниевой начинался точно так же. Но вопреки всему она осталась в школе и через несколько лет одержала блестящую победу в городском конкурсе «Учитель года-2013». Сразу после оглашения результатов она побывала в гостях у «Недели».

«Вы выбрали самую сволочную профессию!»

– Екатерина, поздравляем вас с замечательной победой! На каком этапе был самый сильный «мандраж»?

– Больше всего волновалась перед финалом. Если честно, поначалу я даже не хотела участвовать в конкурсе…

– Почему? Вы не амбициозный человек?

– Потому, что скоро, в первых числах марта, надо ехать в Казань и придется оставить всю работу в 34-й школе. У меня 9-й класс: переживаю, как они закончат год, как выдержат экзамен по русскому языку…

На конкурсе я настраивалась на то, чтобы быть не хуже других и выглядеть достойно. В итоге буквально выжала из себя все, что могла. А мечтать о победе… Стремления быть во всем первой во мне точно нет.

– Учитель, как известно, – профессия напряженная и нервная. Вас не отговаривали от работы в школе?

– На первом же своем занятии преподаватель НГПИ (сейчас – НИСПТР – прим. авт.) Валерий Сонькин, выдержав театральную паузу, трагически произнес: «Поздравляю вас, вы выбрали самую сволочную профессию!» Это был первый «лестный» отзыв о профессии учителя, который врезался мне в память навсегда.

Эмоции держу в узде

– Вы осознанно выбирали профессию?

– Я с детства хотела стать учителем. После 11-го класса была уверена, что буду учиться в институте. Только поначалу хотела поступить в педагогический колледж на исторический факультет. Очень любила историю в школе, участвовала в городских олимпиадах и занимала неплохие места. Но, чтобы подстраховаться, отдала документы и на филологический факультет НГПИ. Точно не помню, как так вышло, но в итоге я выбрала филфак. И все. Литературу я всегда очень любила. Особенно нравилось писать сочинения. Правда, первой оценкой у меня всегда стояла «пятерка», а второй – «четверка».

Скорее всего, я выбрала этот путь по наитию. Рано выучилась книжной грамоте и свободно читала уже в детском саду, лет в пять. В общем, я – заучка с детства! (Смеется).

А вообще, по натуре я одиночка: не в том смысле, что ни с кем не общаюсь, а просто человек закрытый, эмоции держу в узде.

– Сколько вы уже трудитесь по специальности?

– Четвертый год пошел. Но так получилось, что после института я не сразу смогла найти работу по специальности. В школу меня не брали: может быть, потому что я невысокого роста и не внушаю доверия. (Смеется). Хотя у меня красный диплом! Поэтому первый год после окончания института я работала в магазине.

– А что, на ваш взгляд, самое сложное в профессии учителя?

– Нехватка времени. Работы о-о-очень много! Сейчас у меня 29 учебных часов – это почти две ставки. И постоянно прибавляется классное руководство, кипы всяких положений о конкурсах. Они растут, как мне кажется, в геометрической прогрессии.

– Наверняка из школы тянете за собой тележку с тетрадями на проверку?

– Нет, но часто остаюсь допоздна – до 6-7 вечера проверяю тетради. Честно говоря, далеко их возить: я живу в пос. ЗЯБ. У меня 5 классов и 3-4 стопки тетрадей. Представляете, каково ехать с таким «багажом знаний» в общественном транспорте?!

О школьных репрессиях

– В психологии есть такое понятие – «профессиональная деформация». Это когда профессия накладывает отпечаток на психику человека и ставит некую «защиту» от ее вредных воздействий. Не замечали за собой ничего подобного?

– Поначалу я принимала все близко к сердцу и после первого года работы в школе хотела даже уйти. Особенно трудно было пережить «наплевательское» отношение учеников к моему предмету. Я сижу до 10-11 часов ночи, готовлюсь, а они не хотят заниматься! Меня это сильно расстраивало и обижало. А потом я свыклась. Дети разные, к каждому нужен особый подход. К кому-то приходится применять и «репрессивные» меры (Смеется).

– В практике каждого педагога всегда бывает класс, ученики которого по совместительству являются главными героями учительских кошмаров…

– У меня таким классом стал 8 «Б». В нем учились 5-6 мальчишек из неблагополучных семей, которыми параллельно занималась комиссия по делам несовершеннолетних. Они приходили на половину урока, могли спокойно выйти из класса в любое время, лечь на парту, разговаривать по телефону… Мне было безумно тяжело с ними. Однако к девятому классу я их все же не бросила.

Обхожусь без валерьянки

– Интересно, что же все-таки удержало вас в школе?

– Чувство ответственности, наверно. У меня бы осталось два девятых класса на следующий год. На носу – сентябрь. Мне показалось, что это безответственно и непорядочно по отношению к ученикам. Как будто я их «кинула». В итоге я не ушла. Теперь не жалею, что осталась! Это мое. Говорят же: судьба.

– Когда я проходила практику в школе, у меня было стойкое желание иметь при себе электрошокер… А как вы добиваетесь дисциплины на уроке?

– Поначалу ученики меня испытывали и вообще не воспринимали. Но этот этап – позади. Сейчас я каждого из них знаю и веду классы уже не первый год. Они меня приняли, то есть боевое крещение я прошла успешно. Захожу в класс, и там спокойно.

– Признайтесь, первое время, наверно, не слезали в «валерьянки»?

– Нет, я никогда не плакала в подушку после сорванных уроков и «валерьянку» не пила. Наверно, рано. Может быть, со временем «подсяду». (Смеется).

Макаренко не в моде

– Екатерина, а у вас есть свой идеал учителя?

– Да, Раиса Михайловна Белоусова, моя бывшая учительница литературы в школе №6. Замечательный педагог! А из знаменитых… Вы знаете, Макаренко сейчас не в моде. Так, как Антон Семенович, мы уже не воспитываем. Наверно, сейчас у меня выработался свой стиль преподавания.

– Приходилось ли вам применять какие-то нетрадиционные педагогические методы к «нетрадиционным» ученикам?

– В уже упомянутом 8 «Б» классе у меня учился один странный мальчик. Вернее, не учился и постоянно устраивал истерики. Однажды он чуть ли не с кулаками набросился в столовой на своего классного руководителя. Сначала я побаивалась его непредсказуемости, но постепенно у нас наладился контакт. Никогда его не ругала, подолгу общалась с мамой. В 9-м классе (вот уж чего никак не ожидала!) он подарил мне открытку на 8 Марта. Я до сих пор храню и считаю ее самым дорогим подарком. В ней только два слова: «От Наиля».

– Сейчас в школе появилось много технических средств: интерактивные доски, компьютеры, электронные журналы… Учителям это идет впрок?

– Интерактивная доска – замечательное средство обучения, дети ее хорошо воспринимают. А электронное образование – это все-таки больной вопрос. Времени на него не хватает. В чем загвоздка: у нас на четвертом этаже нет Wi-Fi, и заносить данные в электронный журнал получается только дома. Плюс это двойная работа: бумажный и электронный журналы.

– Екатерина, а если не секрет, сколько сейчас получает учитель русского языка и литературы?

– В прошлом году получала примерно13 тысяч, сейчас – около 24-25 на руки. Честно говоря, мне бы и 50 тысяч было не жалко для учителя. Должна же быть возможность куда-то съездить отдохнуть. А сейчас я, к примеру, не могу себе это позволить…

P. S. – Хотелось бы выразить слова глубокой благодарности моим коллегам из школы №34 и особенно директору – Гульнаре Айратовне Бариевой за душевное участие и поддержку в конкурсе «Учитель года-2013».