«ПО СРАВНЕНИЮ С ТАТАРСКИМ ЯПОНСКИЙ ЯЗЫК – ЭТО ЕЩЕ ЦВЕТОЧКИ»

Хаерле кон, Казань!

– Андрей Валерьевич, поздравляем вас с назначением! С тем, что вы теперь работаете и живете в Татарстане. Возможно, мы задаем немного преждевременный вопрос, но хотелось бы знать ваши первые впечатления: как вам в нашей республике?

– Впечатления самые хорошие. В Казани я и так часто бывал, так что мой приезд сюда – не первый. То ли из-за того, что я сам родился на Волге – в Нижнем Новгороде, то ли потому, что города наши похожи, мне очень комфортно в Казани. Кажется, будто после долгой отлучки я вернулся домой.

Очень мне близок и подход к бизнесу в Татарстане. У меня такая же генетика: я хочу серьезно и быстро развивать бизнес, умею это делать, и работать в регионе, который в этом смысле занимает одно из первых мест в России, – для меня очень почетно.

Ну, и к тому же моему сыну Диме, я считаю, очень повезло с переездом в Казань: он теперь будет учить татарский язык. С первого класса он занимается английским, а теперь еще и тюркскую группу начнет осваивать! Память у него отличная, все запоминает на лету. Думаю, скоро заговорит!

– А вы что-нибудь на татарском уже можете сказать?

– Хаерле кон! Рэхмэт! Татарский у меня еще впереди.

– А сейчас?

– А сейчас я учу английский. Подтяну его – придет черед и татарского! Вообще мне интересны любые языки. Всю жизнь, например, я мечтал выучить японский, и он мне казался самым сложным языком на свете. Но посмотрел я на татарский… Оказывается, не так уж и сложны эти японские иероглифы!

– С какими городами Татарстана вы уже успели познакомиться?

– Путь мой в Казань лежал из Оренбурга. Соответственно, я успел познакомиться с нашим отделением в Альметьевске, а также был здесь, в Набережных Челнах. Город ваш мне очень понравился. В первую очередь, тем, что он новый и сравнительно широкий, просторный. Это здорово. Чем-то он мне напомнил Йошкар-Олу: там тоже четыре проспекта в одну сторону, четыре – в другую. Все понятно, не заблудишься!

Страдают все

– В последнее время в деловом сообществе и Татарстана, и России стали отходить от слова «кризис», предпочитая ему «бизнес в новых условиях». Когда вы уезжали из Оренбурга, область как минимум полгода жила в этих самых «новых условиях». Пользуясь случаем, хотим узнать: как ситуация у соседей?

– Оренбургская область – достаточно крупный регион, второй по величине в Поволжье после Башкортостана. Только из одного конца края в другой нужно ехать тысячу километров! Кроме того, это один из 15 субъектов-доноров, которые отчисляют средства в российский бюджет (как, впрочем, и Татарстан). Основа местной экономики – конечно, недра. Помню, когда я только приехал в область, мне принесли атлас. На нем не было «живого места» – повсюду месторождения! Начиная с соли и заканчивая ураном – там все есть! Безусловно, богатые ресурсы создают некие преимущества для Оренбуржья (впрочем, ваша республика, по-моему, тоже ими располагает). В области одно за другим осваиваются нефтяные месторождения, а «Газпром» вообще считается бюджетообразующим предприятием края. На нем, а также в смежных организациях занят большой процент населения области. Еще одна неплохо развитая отрасль местной экономики – сельское хозяйство.

Конечно, кризис коснулся всех. Но нефть и газ – это такие отрасли, где бизнес изначально не мог выйти на критические значения. Все-таки нефть в мире продается по нормальным ценам – не за девять долларов (за сколько ее, собственно говоря, добывают). И самые высокие и красивые здания в Оренбурге – это именно офисы «Газпрома» и «Оренбургнефти». Присутствовал я как-то на одном совещании. В то время как руководители большинства предприятий жаловались на сложную экономическую ситуацию, вышел глава местного «Газпрома»: «Вы знаете, у нас до 2035 года все поставки расписаны. Мне вам больше сказать нечего».

Я вообще внимательно слежу за ситуацией в стране, и, по моим наблюдениям, положение в Оренбуржье все-таки полегче, чем в других регионах. Если же брать Татарстан, ощущение, что самое тяжелое положение – именно в Набережных Челнах. Наверное, это страшно, когда производство, росшее небывалыми темпами, падает на 56%. К сожалению, у моногородов есть большой недостаток: когда дело плохо на градообразующем предприятии, страдают все. И здесь, наверное, нужно искать какие-то нестандартные ходы, рынки, возможности… Я всегда гордился победами челнинских гонщиков в престижных ралли-марафонах, но при этом, сознаюсь, ждал, что вскоре за ними последуют и не менее важные победы на рынках продаж за пределами СНГ. Видимо, здесь есть над чем работать…

– А как складывается ситуация в Нижнем Новгороде, откуда вы родом? Разве «ГАЗ» не градообразующее предприятие?

– Не в такой степени, как «КАМАЗ» для Набережных Челнов. Конечно, целый район Нижнего Новгорода – это работники «ГАЗа», большинство из которых сейчас в вынужденном отпуске. Но у нижегородского завода есть «Газель» – наверное, лучшее изобретение со времен ГАЗ-21. Собственно говоря, на ней и выезжают…

– Ну, а если говорить о кризисе в вашем секторе – секторе связи?

– В принципе, телекоммуникационный сектор всегда называли «голубой лагуной», где можно переждать экономический спад. Да, люди меньше разговаривают, но не настолько, чтобы ситуация стала критичной. В конце концов, как бы они обсуждали, что кризис на дворе?! Конечно, у нас упали показатели, но это пока не вызывает больших опасений.

«Невестушки мои!»

– Только за последние годы вы по роду службы сменили несколько городов: Нижний Новгород, Пенза, Оренбург, теперь вот – Казань. Ваша семья, как семья военного, каждый раз перебирается вместе с вами?

– Не всегда, но сейчас в Казань вместе со мной переехали жена и дети. Первый мой «поход» был в Пензу, которая находится в 400 километрах от Нижнего. Поехал один. Жена, как будто знала, решила остаться, а через восемь месяцев мне предложили возглавить филиал «ВымпелКома» в Оренбурге. Но тут уже мы уговорились: едем вместе.

Добирались два дня. Останавливались в гостинице для водителей-дальнобойщиков, спали вчетвером в одной комнате. Дети спрашивали, почему по коридору ходят дяди в трусах, а по ночам храпят так, что слышно через стенку, – в общем, незабываемые впечатления!

А с другой стороны – когда все это делать, если не сейчас?! Жизненный рюкзак за плечами с каждым годом все тяжелее и тяжелее… Честно говоря, мне было очень комфортно в Оренбурге. Покидал его с грустью: там остались друзья, да и к самому городу я успел «прикипеть». Единственное, чего мне очень не хватало там, – не то что Волги – просто воды. А еще зелени, деревьев – там же «степь да степь кругом»! Представляете, когда заехал в Самарскую область и увидел первые березы, ей-богу, хотелось, как Шукшин в «Калине красной», выскочить из машины и обнять их: «Невестушки мои!»

Второй раз – в девятый класс

– По образованию вы инженер-теплоэнергетик. Как же вы оказались в совершенно другой сфере – связи?

– Вообще-то я хотел стать врачом. Моя мама – медик, и когда мне было лет десять, вместо «Мурзилки» я обычно читал журнал «Медицинская сестра». Ничего не понимал, правда, но все, что там написано, меня завораживало.

Наверное, в это трудно поверить, но я… двоечник. И в девятом классе учился два раза. Сначала я ушел в радиотехникум с другом, но там было неинтересно, и меня просто-напросто выгнали. Мама устроила меня в школу, но я не стал там учиться – учителя плохие. Потом поработал три месяца на заводе помощником шлифовальщика, получил там кличку «Шайба» и решил, что, пожалуй, это не мое. Поэтому я опять пошел в другую школу, в девятый класс. На первом же уроке физики получил пятерку. Весь класс – а в нем, кстати, училась и моя будущая жена – мне аплодировал. Когда я заканчивал школу, завуч призналась: «Я думала, ко мне привели отъявленного хулигана и двоечника, а у тебя по физике одни пятерки!»

Правда, при поступлении в вуз я чуть было опять не сделал глупость: «за компанию» с другом пошел поступать на электромеханический факультет, хотя из электричества знаю только, что в розетке 220 вольт! Тем не менее, решился. Результат был предсказуем: друг проходит по конкурсу, а я на своей любимой физике «заваливаюсь» – получаю тройку! И вот я с этими семью скромными баллами иду… Последний день приема заявлений, время – три часа, перед глазами – армия… Но тут подвернулся физтех, на который почему-то никто не шел! Моя любимая физика! И чего на электромех поперся?! Ни на секунду я не пожалел, что поступил именно на этот факультет, хотя учеба была очень сложной: если в начале лекции по ядерной физике профессор начинал писать формулу, то заканчивал ее только к самому концу!

На втором курсе мы решили организовать небольшую фирму по монтажу офисных АТС. Тогда, в 1992 году, бизнес только начал развиваться: люди снимали офисы, а со связью были проблемы. Мы монтировали такую станцию, расставляли восемь телефонов – и всем было хорошо. Потом я вышел из этого бизнеса, но телекоммуникация запала в сердце. Помню, пришел защищать проект по насосам (я его честно «перекалывал» всю ночь), а профессор провел ручкой по «наколке», и кусочек работы с легкостью оторвался. Я тогда сказал: «Поставьте мне три, и я даю честное слово, что к атомной станции не подойду!»

А на третьем курсе нам сказали, что нужны инженеры по обслуживанию медицинской техники: аппаратура в больницы поступала серьезная, и врачи уже не справлялись с ее обслуживанием. Открылась новая специализация. Я записался. Утром ехал на занятия в диагностический центр, днем – на физтех, вечером – в свою фирму. Помню один сентябрь, когда я ни разу не ночевал дома: спал на работе, на диванчике…

Обзор больше

– Посмотрели мы ваше досье, Андрей Валерьевич: Нижегородский технический университет, Оренбургская юридическая академия, школа МВА, курсы английского…

– А я объясню. Образование – это единственное, что в кризис не теряет своей ценности. Вы можете вложить деньги в банк – и потерять на процентах, вы можете перевести их в валюту – и потерять на разнице. А образование – оно ваше, и никто его не отнимет. Люди размышляют, куда деть свои сбережения. А у меня такой проблемы нет! Все свои средства я инвестирую именно «в мозги» – остается только на жизнь семьи.

В Оренбурге я действительно поступил в Юридическую академию – просто, для общего развития. Каждый день приходится читать договоры – нужно понимать риски. А школа МВА при Академии народного хозяйства РФ – это для меня то образование, которое по полочкам раскладывает весь мой опыт, достигнутый эмпирическим путем. Там просто ломают твой мозг, переворачивают сознание, какие-то вещи преподносят в совершенно ином свете. Это очень помогает. Такое ощущение, что поднимаешься на ступеньку выше всего: обзор больше.

Самое счастливое время – это…

– На отдых время остается?

– Остается. Есть единственное место на карте, где я лучше всего сплю, – это моя деревня, родина мамы. Там на берегу Волги стоит дом. В первые три дня после приезда я просто отсыпаюсь в отдельной комнате. Все это знают, и меня никто не трогает. Там нет телефонов, так что позвонить туда нельзя. У нас много родных. Иногда на выходные в доме собирается 20 человек, и мы сидим за самоваром, пьем чай, беседуем, и это время мне кажется самым счастливым…

А еще я увлекаюсь охотой. Ну, как увлекаюсь? Раз в год бываю на открытии сезона. Первая моя охота была на белку. Во-первых, только полчаса я ее искал на дереве. Друзья уж и бинокль мне наводили, и ружье мое на нее наставляли – не вижу и все! Наконец, разглядел, выстрелил. Белка упала на ветку. Товарищи решили подшутить: «Есть такая примета: первую белку нельзя оставлять! Лезь давай!» А это высоченная ель, толстая, как столб, вся в сучках и в смоле… Минут сорок я карабкался за своим трофеем… Друзья лежали от хохота… Ну, а мою белку отдали таксидермисту и сделали чучело.