ВЫСОЦКИЙ, ИЛИ СОРВАННЫЙ КОНЦЕРТ

Визит,
которого ждали

Владимир Высоцкий стал моим кумиром еще тогда, когда я учился в институте. Помню, однажды мы узнали, что он собирается выступить с концертом в Омске. В актовом зале мединститута собралось много людей. Прождали два часа, после чего нам сообщили, что концерт не состоится. Запретили… Он ведь и на гастроли в Набережные Челны прибыл чуть ли не на неделю позже своей труппы. Но все-таки приехал!

Общение
под запретом

На сцене Дворца культуры «Энергетик» актеры знаменитого Театра на Таганке летом 1974 года играли такие спектакли, как «А зори здесь тихие», «Антимиры», «Добрый человек из Сезуана», «Павшие и живые» и другие. Но я не забывал и о своем общественном долге. Неудивительно, что именно мне в голову пришла шальная мысль – договориться с бардом о концерте в закрепленном за мной общежитии. С другом, Володей Черемных, мы подкараулили его после спектакля в ДК «Энергетик». Подошли и начали разговор.

В то время Высоцкий был в опале: ему запрещали не только давать концерты, но и общаться с народом. Поэтому, как только мы заговорили с кумиром, рядом возник режиссер театра со словами: «Владимир Семенович, вам ведь запрещено. Вы же обещали…» Но Высоцкий только махнул рукой, мол, отстань, дай пообщаться с ребятами. Тот все же попытался еще раз отговорить его, но понял, что это бесполезно, и ушел.

Мы рассказали о своем желании организовать творческий вечер барда в общежитии 29/17. Он на минуту затих, будто что-то прикинул в уме: «Ну, давайте». И назначил удобный для него день. Я сразу уточнил, по сколько нам скинуться на выступление. Он, естественно, сначала отказался, но, когда я стал настаивать, в шутку ответил: «Чем больше, тем лучше!» Я был непреклонен, и мы сошлись на плате в три рубля с человека.

Концерта не будет!

Помнится, на работу в это общежитие только заступила воспитательница, которая приехала после окончания московского института. Кто-кто, а уж она-то смогла в полной мере разделить мою радость, когда я примчался и сообщил, что договорился о встрече с Владимиром Высоцким в красном уголке. Сначала, она подумала, что я ее разыгрываю. Но я был убедителен, и она побежала разносить эту потрясающую новость по общежитию.
Увы, нам не повезло! Возможно, день был выбран неудачно, так как он совпал с каким-то массовым гуляньем… Или аудитория в общежитии подобралась не самая прогрессивная… В общем, когда я в назначенный час заглянул в 29/17, то застал воспитательницу в слезах. «Они не хотят идти», – рыдая, выдавила она.

Я ушам своим не поверил! Когда мы затевали эту встречу, я боялся только одного: что люди пригласят друзей и знакомых, и всем желающим в красном уголке не хватит места. Я даже воспитательницу попросил заранее приготовить побольше стульев. Думал, уговорим вахтера никого в общежитие не впускать и организуем подпольный концерт…

Это сейчас я понимаю, что в 29/17 тогда жили механизаторы, водители и другие рабочие, которые приехали из окрестных сел и деревень. И учитывая то, что не до каждого города доходило то, что было под запретом, они могли просто не знать о существовании такого таланта.

А тогда у меня самого чуть слезы на глазах не выступили. Внутри меня все кипело: «Как же так?! Да молодежь Москвы и Ленинграда все бы отдала за такую встречу, а эти люди променяли Высоцкого на какой-то городской праздник! Это просто не укладывалось в моей голове!

Всякое бывает!

Делать нечего: надо было как-то предупредить барда о том, что встреча сорвалась. Естественно, эта «почетная» миссия была возложена на меня. Володя Черемных довез меня до дверей гостиницы «Кама», но остался ждать в машине. Я подошел к стойке администратора, объяснил ситуацию, но к Высоцкому меня пускать не собирались. И вдруг он сам появился наверху, возле лестницы. Услышал, что хотят пройти в №38, увидел меня и крикнул: «Пропустите! Это ко мне».

Я прошел в его номер – одноместный, без особых условий. Помню, в нем стояла большая тахта, и Владимир Семенович в халате и с книгой в руках, не стесняясь меня, свободно расположился на ней: «Новую роль учу, старик». Мне очень понравилось такое необычное обращение. Оказывается, оно было общепринятым в Москве, но мне показалось абсолютной диковинкой. Меня поразил и его голос. Я думал, что он специально поет с хрипотцой, а оказалось, что он и говорит так же.

Не теряя времени, я начал извиняться, ну и о своем личном отношении к нему сказал, как бы в оправдание жителей общежития. Он сначала выслушал, потом проговорил: «Вы, наверное, несерьезные ребята». А я продолжал что-то лепетать. Еще бы! Я был абсолютно растерян. Спасло то, что я шел извиняться не с пустыми руками. Мне удалось через знакомых достать сумасшедший по тем временам дефицит – бутылку настоящего коньяка, а не той дряни под названием «Коньячный напиток «Южный», которая была общедоступной. Пока я лепетал, Владимир Семенович заметил припасенный мною гостинец. Он достал две рюмочки, и мы выпили.

«Ну, старик, надеюсь, ты не унесешь его с собой? Ты уж извини, я сейчас роль учу. Раз уж не получается, что теперь… Приезжай ко мне в театр, когда в Москве будешь», – начал прощаться он. Я засомневался, мол, вы нас забудете! Но он очень уверенно объяснил, что в Набережных Челнах ему понравилось: город отличный и публика замечательная. А сам видел, что я весь зажался от неудобства: «Да не расстраивайся, старик, всякое бывает!»

«На чем мы остановились?..»

Безусловно, Владимир Высоцкий пригласил меня и на местные спектакли. В один из дней я пришел в летний театр «Гренада». Его тогда только отремонтировали, поэтому за двухметровым забором стояла деревянная строительная вышка. Естественно, все, кто не достал билеты, забрались на нее. Причем в таком количестве, что она не выдержала груза и с треском рухнула аккурат в тот момент, когда на сцене пел Владимир Высоцкий. Услышав грохот и крики, он замер. «Там что-то случилось, – показал он в ту сторону, где недавно стояла вышка. – Посмотрите, все ли в порядке с людьми?» Он так и стоял, пока дежурные не сообщили, что все живы. «Так на чем мы остановились? Ах, да!» – и он снова ударил по струнам.

В другой раз я присутствовал на спектакле труппы в ДК «Автозаводец». Мне и там запомнился один эпизод. Видимо, Владимир Высоцкий в тот день приболел, и вместо него на сцену вышел дублер. Все было тихо, но как только он запел то, что обычно исполнял Владимир Семенович, толпа начала скандировать: «Высоцкий! Высоцкий!» И он вышел, снял с шеи дублера гитару и запел. Люди начали аплодировать, и спектакль пошел своим чередом. Мне было очень обидно за того актера, который подменял любимца публики…

А вот на выступление Владимира Высоцкого в Театре на Таганке я так и не побывал. Случилось так, что я приехал в Москву буквально через неделю после смерти барда. Те, кто присут-
ствовал на гражданской панихиде, рассказывали, что таких похорон столица не видела со смерти Сергея Есенина…