КАРПОВ МЕТИТ В ПРЕЗИДЕНТЫ

Если чемпион,
то один

Визит Анатолия Карпова в Набережные Челны оказался недолгим – суточным. Однако за это время шахматист успел провести несколько встреч с журналистами, поклонниками своего творчества и, конечно, юными шахматистами. Корреспондент «Новой недели» следовала за вице-чемпионом мира буквально по пятам.

– Вы претендуете на должность президента международной шахматной федерации ФИДЕ. Основным вашим соперником станет действующий президент Кирсан Илюмжинов. Как оцениваете свои шансы?

– Возможно, останется только одна кандидатура на этот пост. Конечно, если так решит международный спортивный арбитражный суд в Лозанне. Пока основания для такого вердикта есть, ведь мои оппоненты не выполнили требования к оформлению документов. Вообще, вокруг этих выборов накопилось множество интриг. Но моя команда ведет масштабную рекламную кампанию по продвижению программы развития шахмат в мире.

– Чего вы хотите добиться этой программой?

– 15 лет работы действующей команды ФИДЕ принесли плачевные результаты. Каждый, кто помнит шахматы 80-90-х годов и видит то, во что они превратились сегодня, поймет, что это, как говорят в Одессе, две большие разницы. В 90-е годы шахматы по популярности занимали одно из главных мест среди всех видов спорта. А сейчас они плетутся позади: шахматы исчезли с телеэкранов, почти не появляются на страницах газет. Это беда, с которой нужно бороться! В этом смысле пример Набережных Челнов меня только вдохновил. Сейчас я получаю запросы о введении обучающих шахматам программ в разных странах, будь то Перу, Боливия, Египет или Палестина. Этот вид спорта снова стремится к мировому первенству, если говорить о массовом занятии.

– Но нельзя забывать и о профессиональных шахматах…

– Да. В первую очередь, на мой взгляд, нужно провести реформу мировых первенств. За период с 1886 по 2000 год в мире провели 14 чемпионатов, а с 2000 по 2010 год – семь. То есть за 114 лет мы успели прославить только 14 чемпионов мира, а за 10 лет после реформы – уже семерых. Все потому, что каждая шахматная федерация считает своим долгом выделить свою версию мирового лидера. Мне кажется, что к соревнованиям такого масштаба нужно относиться предельно серьезно. Так что все решения в случае победы на выборах я намерен принимать с ведущими шахматистами мира. У меня достаточно ясное видение того, что и как мы будем делать. С программой же любой желающий может ознакомиться на сайте www.karpov2010.org/ru/.

Не с первого раза…

– Большинство спортсменов после завершения карьеры идут в политику. Как вы относитесь к их выбору?

– Я сам занимался политикой, был депутатом горбачевской поры, так что для меня это уже пройденный этап. А в целом, я думаю, если есть способности, то почему бы не попробовать себя на новом поприще? Проблема в том, что у всех спортсменов способностей к политике быть не может. Конечно, множество депутатов-спортсменов – это хорошо для спорта, но вот хорошо ли это для политики?..

– А кто из шахматистов вызывает у вас особое уважение?

– Моим кумиром всегда был и остается Хосе Рауль Капабланка (третий чемпион мира). Кстати, игре я обучался по книге Василия Панова «Капабланка». Видимо, стиль игры чемпиона все-таки сказался на моем стиле, хотя не думаю, что мы играем одинаково.

– В каком возрасте вы начали серьезно заниматься?

– В шахматный клуб металлургического завода в городе Златоусте я пришел в семь лет. Тренером тогда работал Алексей Иванович Пак. Приятели потребовали, чтобы он записал меня в турнир третьего разряда. Проверочную партию играл с второразрядником Морковиным – самым сильным шахматистом клуба, которому было семьдесят лет. Тренер поставил условие: удержаться черными. Но я не просто удержался, а выиграл! Это была моя первая официальная партия. Так, на первых же соревнованиях я заработал третий разряд. Правда, на втором разряде я спотыкался дважды. К слову, это была единственная ступень, которая далась мне не с первого раза.

Желание дочери –
закон?

– В советские годы особенно чувствовалась ответственность спортсменов за страну. Как вы справлялись с этим грузом?

– Я старался забыть о нем. Конечно, играть было очень тяжело. Поэтому когда начинались соревнования, особенно матчи на первенство мира, я прекращал читать газеты, смотреть телевизор и вообще отключался от всего, чтобы сосредоточиться на шахматах и не думать о том, сколько миллионов болельщиков следят за мной и моими результатами.

– Кстати, раз уж мы заговорили о шахматах в СССР… Тогда славилась грузинская школа, которая выдавала отличных шахматисток. Сейчас она ушла в забытье?

– Понимаете, шахматы – это частичка жизни страны и общества. И хаос, долгие годы царящий в Грузии, безусловно, отразился на успехах местных шахматисток. Поэтому проблема с возрождением шахмат там очень актуальна. Многие грузинские шахматист-ки уехали, а сами традиции на территории Грузии не получили дальнейшего развития. Я считаю, прекрасно, что вернулась Майя Чебурданидзе (многократная чемпионка мира), которая по-прежнему держится на высоком уровне. А сами традиции, похоже, безвозвратно потеряны в этой суете.

– Анатолий Евгеньевич, а ваша дочь играет в шахматы?

– Не очень увлеченно, но играет. Моему сыну сейчас 30 лет, а дочери – 11. Они оба играют на любительском уровне. Но не я обучил их этому. Кстати, мой сын серьезно занимается компьютерной графикой. А дочка еще не определилась, но она, несмотря на возраст, очень амбициозная и самостоятельная. Мы с женой даже к портфелю ее не прикасаемся, не то что к дневнику!

– Вы ведете колоссальную общественную работу. Не хочется посвятить больше времени семье?

– А знаете, мы с женой в совершенно ином свете увидели нашу дочь недавно, во многом благодаря моей работе. В какой-то момент жена начала намекать на то, что совсем не видит меня дома. Мол, может, и ни к чему вся эта общественная нагрузка? Дочка услышала это и возмутилась, что мы не посоветовались с ней. Она не успокоилась, пока со мной не поговорила. Я утром на работу собирался выходить, она меня у дверей поймала: «Папа! Я должна высказать свое мнение». Я остановился. Она на меня посмотрела: «Знаешь, по-моему, надо стать президентом ФИДЕ…»