ЧИНОВНИКОВ СОКРАТЯТ. КТО ОТ ЭТОГО ВЫИГРАЕТ?

Их много или мало?

– Павел Михайлович, а у нас действительно много чиновников?

– Если сравнивать показатели удельного веса чиновников с другими странами, то госслужащих в России в разы меньше, чем в развитых и даже посткоммунистических государствах. В тех же США только федеральных госслужащих около трех миллионов, а у нас – порядка 600 тысяч, то есть в пять раз меньше, хотя население России отнюдь не в пять раз меньше. Международное сравнение здесь необходимо. Хотя можно сказать, что там другое общество, структура экономики и они нам не указ, нужно оценивать все-таки по потребностям общества.

Мне кажется, что широко распространенное мнение об избыточности российских чиновников – это форма неудовлетворенности работой наших госслужб. Мы считаем, что государство недостаточно хорошо обслуживает нас как вместе, так и по отдельности в области безопасности, здравоохранения, образования, социальной поддержки и культуры. В этих отраслях ситуация далека от удовлетворительной, поэтому многие из нас недовольны работой их служащих. Отсюда вывод, что проще сказать: «Развелось же этих паразитов!»

С другой стороны, если мы в каком-нибудь федеральном или муниципальном органе сидим и ждем очереди, это означает, что в данном месте чиновников либо недостаточно для обслуживания бизнес-структур или жителей, либо они неправильно расставлены по местам и занимаются непонятно чем. В этом сложном вопросе всегда нужно исходить из того, чем должно заниматься государство, чем оно конкретно занимается и сколько требуется людей, работу которых мы готовы оплачивать.

Это может быть очередной кампанией

– Выходит, после сокращения чиновников, о котором так громко трубят, главные проблемы останутся?

– Очень велик риск, что да. Эта кампания может оказаться очередной, которая сыграет свою роль в той же будущей избирательной гонке. Требование сократить чиновников очень популярное, и цифра в 20% очень хорошая – она выглядит правдоподобно и достаточно внушительно. Если будут говорить о сокращении на 50%, никто же не поверит, а если, скажем, о 15%, то народ спросит, почему так мало.

В принципе, нельзя сказать, что задача эта невыполнима: за три года федеральных служащих можно сократить в первую очередь за счет вакансий в госорганах и тех, кто в эти три года выйдет на пенсию. Это можно сделать безболезненно и без особых финансовых потерь, но есть сильные сомнения, что это улучшит работу госаппарата – cокращение чиновников не должно быть самоцелью!

– Пока такое ощущение, что думают только о сэкономленных для госбюджета деньгах – говорят о 40-50 миллиардах рублей, но никто не говорит о повышении эффективности работы чиновников.

– Где-то будет экономия, но где-то будут и немалые затраты, поскольку у госслужащих довольно высокий уровень социальной защищенности, и при увольнении им положены большие выплаты. Я не могу понять, почему Минфин зациклился на сокращении чиновников, а не на эффективности расходов! Чтобы была отдача от госслужащих, наверное, на них нужно потратить больше, чем сейчас, но при этом надо создать такие механизмы, что с них будет реальный спрос и результаты их деятельности действительно станут радикально лучше, чем сейчас. Поэтому экономия госсредств и эффективность – вопросы все-таки разные.

Главное – результат!

– А какие же механизмы нужны? Ввести жесткие уголовные статьи против зарвавшихся чиновников? Проводить частые ротации, если нет хороших результатов работы ведомства или управления?

– Начнем с жестких мер. Еще в XIX веке Салтыков-Щедрин писал, что жестокость российских законов умеряется безобразным их исполнением. Проблема нашей страны в том, что будь законы жестокими или гуманными, они все равно исполняются плохо – это видно даже по тому, как отвратительно выполняются или не выполняются вообще распоряжения президента Медведева.

Что можно и нужно сделать? Одна из первых мер – повышение прозрачности и подотчетности госвласти и госаппарата обществу, то есть власть должна объяснять обществу, что она для него делает. Но здесь важно, чтобы и общество всем этим интересовалось и давало свои оценки власти. Конечно, в демократическом обществе основная форма оценки власти – это выборы. Но учитывая, что пока в России с выборами не очень хорошо, вопрос упирается в дальнейшую эволюцию нашей политической культуры.

Следующая мера – ориентация деятельности госслужб на достижение результата. Возьмем реформу медицины. Да, ее начинают делать полностью платной, но надо судить, становится ли медицина качественной, растет ли продолжительность жизни и так далее. То есть надо строго спрашивать с чиновников – положительная ли у нас динамика в той или иной сфере или отрицательная, стало ли население более довольным либо разочаровалось в том, что делает государство.

Если же говорить о законах, направленных на борьбу с коррупцией, то надо понимать, что эта борьба – вещь комплексная и требует снижения возможностей для коррупции – той же прозрачности, четкости процедур и многого другого. Но важно знать, что наказание эффективно только тогда, когда оно неотвратимо. В этом случае нужно строго расследовать информацию о коррупционных проявлениях, невзирая на уровень должностей и всяческие дружеские и родственные связи.