«МЫ НЕ ПРИЗЫВАЕМ НА БАРРИКАДЫ»

Я нашел на даче старую кассету «Крематория», подаренную мне в пятом классе учительницей истории, и включил магнитофон. И то ли настроение было соответствующее, то ли так сошлись звезды, но буквально с первых аккордов я почувствовал, что с этого момента «Крематорий» станет для меня любимой группой. И еще понял, почему творчество Армена Григоряна до сих пор пользуется большой популярностью. Дело в том, что песни «Крематория» – воплощение бесшабашной молодости, юности, которая на самом деле никуда не исчезает, а остается в нас.

11 марта группа приезжала в Казань с новой программой «Превращение». Полуторачасовая программа прошла на «пять с плюсом». «Крематорий» сыграл как свои старые хиты, так и новые произведения, ничем, между прочим, не уступающие шлягерам. Нам удалось задать бессменному лидеру группы Армену Григоряну несколько вопросов.

Думать о смерти –
интересно

– Армен Сергеевич, какое у вас впечатление от Казани?

– Казань для нас знаковое место. Мы уже давно сюда не приезжали, но вообще-то с вашим городом у нас связано много интересных воспоминаний. Вот, например, одно из них. Дело было в «лихие 90-е». После того, как отыграли концерт, организаторы с причитающимся нам гонораром куда-то исчезли. Деваться некуда, пошли в ресторан пить портвейн.

Внезапно к нам подходят несколько человек. Не скажу, что их лица были обезображены интеллектом, один из них вращал пулю в руке. Они спросили, почему мы такие грустные. Мы рассказали свою историю, и оказалось, что один из братков когда-то слушал «Крематорий», и ему мы очень нравились. Через час нам привезли этих организаторов, они тут же вернули должок. И потом мы с братвой в Казани дня два кутили. С банями, с русалками…

И я тогда понял, что никогда нельзя относиться к людям по внешнему виду. Благородство бывает свойственно тем, личность которых представляется сомнительной. А иногда это чувство напрочь отсутствует у вроде бы интеллигентного с виду человека.

– Говорят, имя влияет на судьбу человека. Название группы повлияло на то, что вы делали? Все-таки «Крематорий» ассоциируется со смертью, с кладбищем…

– «Крематорий» возник как альтернатива слову «катарсис» –
оно означает очищение души посредством огня и музыки (это понятие философии Аристотеля). Но нам показалось, что «катарсис» чем-то напоминает «сифилис», и мы от этого названия отказались. Смерть для меня всегда была исполнена какой-то тайны. Это пограничное состояние, через которое каждый обязательно пройдет. И думать о нем очень интересно. Это как постижение Любви. В музыке, в песне вообще сложно найти что-то еще, кроме смерти, любви и войны. Так же и в литературе: есть примерно семь основных сюжетов, а восьмой еще никто не придумал.

Не нужно
строить планы

– Как вы считаете, может ли русский рок снова стать популярным? Таким, как в 80-е, когда был протестным?

– Не знаю. Ажиотаж, мне кажется, русскому року только вредит. На нем построены в основном однодневки. Взять последний клип группы «Rammstein»: стопроцентная порнуха со всеми деталями выдается за что-то новое. Это грязь, которая, по сути, мешает музыке. Да, эпатаж – двигатель торговли, но ларечной, на денек.

А у «Крематория» и социального протеста не было. У нас есть несколько песен, которые можно к нему отнести, – например, «Павлик Морозов». Но в основном был протест против толпы. Впрочем, нет, даже не протест, а мировоззрение, которым мы делились. Никаких призывов на баррикады. Мы не воинственная группа. Мы в первую очередь пытаемся разговаривать с публикой. Делать посыл к мозгам, к сердцу, к душе. Иногда даже к опорно-двигательному аппарату на концертах. Люди, которые выходят с концерта, надеюсь, какое-то время воспринимают мир иначе, чем два часа назад, – с чистым сердцем и доброй душой. Думаю, это есть и у других групп тоже.

Вообще же, на мой взгляд, русский рок-н-ролл на каком-то этапе стал деградировать. Поэтому сейчас не очень интересно слушать новые композиции. Выходит диск за диском. Иные группы, смотришь, в год два диска выпускают. Как блины пекут. Я считаю, что у нас в «Крематории» была очень правильная позиция – мы шесть лет ничего не выпускали, потому что если вам нечего сказать, то лучше помолчать, а не насиловать бумагу и гитару.

– Если, по-вашему, рок-культура все-таки отходит в прошлое, то что ждет группу «Крематорий» завтра?

– Не нужно строить планы. Планы строит Бог. Строить планы на год, на полгода вперед – значит, смешить Господа. Рассказывать ему анекдоты, над которыми он будет смеяться. Мы считаем, надо делать то, что мы делаем сегодня, и пытаться жить на полную. Чтобы не было каких-то пустот. Естественно, нужно мечтать. Но мечтать про себя, никому не говоря об этом. Вся моя жизнь доказывает, что все получается. Значит, карма хорошая. Хотя я во многом грешник. Видимо, есть где-то надо мной весы, которые мне помогают.