ЛИЯ РОМАШОВА: «НЕ НАДО ВЕШАТЬ НА ЛЮДЕЙ ЯРЛЫКИ»

Как подчеркивал в своих выступлениях генеральный директор компании, депутат Госсовета РТ Сергей Рачков, конкурс направлен на повышение престижа профессии и поощрение «незаметных и в то же время незаменимых тружеников социального фронта». Для этого «РАССТАЛ» учредил солидный призовой фонд. Будут поощрены и те, кому, несмотря на достойные показатели, не хватило места на победном подиуме.

Осознанный шаг

– Лия Михайловна, когда вы выбирали профессию, то сделали свой выбор спонтанно или это был осознанный шаг?

– Это был осознанный шаг. Помню, будучи школьниками, мы поехали в Костромской университет на День открытых дверей, на котором декан моего будущего факультета «зацепил» своим воодушевленным рассказом о том, что КГУ – один из тех редких вузов в стране, где можно получить специальность «Социальная работа». А через две недели после поступления нас, первокурсников, отправили на практику.

Я попала в интернат для слабовидящих детей и только там осознала всю сложность своей работы. Я стала свидетелем душераздирающей сцены: мама отказывалась от больного ребенка. Ей говорили, что ее сын очень развитый, ему нужна лишь операция, чтобы вернуть зрение. А мать в ответ твердила, что не хочет забирать малыша. Я выбежала из комнаты взволнованная, с трясущимися руками. Может, тогда и поняла, что ни за что не уйду из профессии и буду помогать таким детям, насколько хватит сил.

– Но, согласитесь, студенческая практика несколько отличается от реальной работы. Как вы стали сотрудником ЦСОН «Доверие»?

– Я приехала в Набережные Челны сразу после окончания университета. Уже на второй день после приезда отправилась со своими документами в ЦСОН «Доверие». И вот с июня 2009 года я – сотрудник Центра. Сначала работала с семьями, находящимися в социально опасном положении. А в сентябре 2009 года Центр стал экспериментальной площадкой по апробации программы по профилактике повторных правонарушений среди несовершеннолетних, вернувшихся из воспитательных учреждений закрытого типа. Нужно было срочно выработать механизм реализации проекта. Сотрудники нашего Отделения шаг за шагом «расписали» все действия по этой программе, а в ноябре начали внедрять ее в жизнь. Эту задачу поручили мне, и сегодня я курирую 23 подростка.

Это ребенок,
который оступился

– Не было страха перед началом работы?

– Признаюсь, я боялась встречи с первым подопечным. Он представлялся мне развязным, грубым, в татуировках. Вообще-то он таким и оказался! Но со временем я подружилась с этим непростым парнем. И поняла: не надо вешать на людей ярлыки – если заклеймить человека словом «преступник», зачем тогда вообще работать? Теперь, когда иду к своим подопечным, стараюсь помнить о том, что это просто ребенок, который оступился, и надо ему помочь вернуться к нормальной жизни.

– Увы, далеко не все могут выработать правильную линию поведения в отношении с такими подростками…

– Действительно, это так. Что, отчасти, понятно, ведь среди них есть ребята, которые совершили серьезные правонарушения. Но когда начинаешь разбираться в деталях произошедшего, выясняешь, что на преступный шаг подростка толкнула детская глупость, непонимание взрослых или давление подросткового окружения. Но даже если не брать все это во внимание, нельзя не считаться с другим: человек был наказан, содержался в спецучреждении с жестким распорядком и массой серьезных ограничений. Такая перемена в жизни – стресс не только для несовершеннолетнего, но и для взрослого. Но он выдержал испытание и вернулся в родной город. А что его ждет? Общественное порицание и непонимание, клеймо нарушителя. От него отворачиваются не только школьные приятели, но порой и собственные родители. В принципе, человеку ничего не остается, как вернуться в круг себе подобных.

– И, как я понимаю, ваша задача не допустить такого развития событий?

– Именно так, но это непросто. В некоторых случаях мы сталкиваемся с нежеланием школ брать таких ребят. Так, от одной девочки, которая попала в спецучреждение за нанесение тяжких телесных повреждений, отреклась родная школа. Пришлось ее устраивать в вечернюю школу, где занятия проходят редко, а все остальное время она предоставлена сама себе. Сейчас думаем, как ее занять, чтобы она не покатилась по наклонной. Хотя у нас есть и другие факты – например, 21-я школа очень активно занимается с ребятами, вернувшимися из мест не столь отдаленных. Это принципиальная позиция руководства школы, которая заслуживает уважения.

Бывает, что и родители проявляют нетерпимость к оступившимся детям. Некоторые не пускают их даже на порог. Бывает и другое развитие событий: в течение тех лет, которые подросток провел в спецучреждении, мать вышла замуж и родила еще одного ребенка. Возвращение «блудного сына» сломало спокойный уклад новой семьи, отсюда и нежелание заниматься старшим сыном. Тем более что некоторые родители наивно полагают: за время отсутствия их сын ничуть не изменился – он, как прежде, готов подчиниться любой команде. Но годы, проведенные в изоляции, нельзя вычеркнуть из жизни подростка, они накладывают серьезный отпечаток на его характер. Поэтому родителям надо проявить немало терпения и такта, чтобы наладить доверительные отношения.

Жизнь –
увлекательная
штука

– Что может сделать социальный работник, чтобы пробудить в человек желание наладить жизнь?

– Мы ведем социально-психологическое сопровождение подростка. В первую очередь знакомимся с его документами – цел ли паспорт, медицинский полис, зарегистрировался ли он по месту жительства. Бывает, пока подросток находился в спецучреждении, его выписали из квартиры. Приходится восстанавливать его в правах, подключая всевозможные инстанции. Огромную работу в этих и других непростых ситуациях проводит комиссия по делам несовершеннолетних – там работают действительно заинтересованные в подростках люди.

Затем определяемся со школой – либо он возвращается в родную, либо идет в вечернюю. Приходится прикладывать усилия, чтобы «возвращенец» исправно посещал занятия и учился. Иногда я даже делаю с ними уроки и пишу рефераты. Кстати, у одной девочки были проблемы с литературой – не любит читать, и все! Так я ей читала наизусть стихи Пушкина. Есенина, Цветаевой, закачивала ей в плейер аудиокниги, чтобы она их слушала по дороге в школу. В итоге у нее по литературе «пятерка» вышла!

Много внимания уделяю наполнению досуга подопечных. Приходится искать альтернативу шатанию по улицам, пиву, сигаретам… Главное – искренне заинтересовать человека. Если он неравнодушен к гонкам, предлагаю сходить на картинг. Сама договариваюсь с руководством клуба, чтобы парню дали возможность попробовать себя. Других веду в бассейн, тренажерный зал, на хоккей. Кстати, одного парня записали в дворовый хоккейный клуб, и сейчас он активно участвует в соревнованиях. Еще одну девочку пригласила в клуб, где сама занимаюсь восточными танцами.

– Смотрю, вы сами ведете активный образ жизни…

– Мне очень повезло, что в моей жизни встречались люди, которые открывали передо мной горизонты. Наш учитель истории водил нас в турпоходы по заброшенным усадьбам и монастырям Костромской области. Это настолько увлекло, что теперь без сплавов и походов уже жить не могу. Со своей сестрой постоянно езжу на археологические раскопки. В последний раз на Таманском полуострове мы исследовали «останки» древнегреческого города. На память об этом остались фотографии, которые я выложила в социальной сети и познакомила с ними своих подопечных. Знаете, всеми своими действиями хочу доказать: жизнь – увлекательная штука и в ней много отзывчивых людей.