22 июля не стало украинского и российского актера Богдана Ступки. «Новая неделя» вспоминает прославленного артиста с известным кинокритиком Ларисой Малюковой.
– Лариса, вы часто встречали Богдана Ступку, беседовали с ним. Каким вам запомнился этот прекрасный артист?
– Сколько бы раз ни встречала Богдана Сильвестровича вне сцены – на мероприятиях, фестивалях, гастролях, я всегда замечала человека удивительно солнечного, фантастически жизнерадостного, человека с «ядерной» энергией. Ступка моментально приковывал к себе внимание новостями, историями и заражал людей вокруг себя просто невероятным жизнелюбием! Естественно, никто и не знал, как давно он был болен. А актером он был не в квадрате, не в кубе, а, если хотите, в восемьдесят четвертой степени.
Он родом из Львова. Это представитель того поколения, которое прошло ряд сложных социальных пертурбаций и сохранило при этом настоящую человеческую культуру – не в смысле образования, а в смысле человеческой мудрости. И эта культура питала его всю жизнь. Он понимал, чего стоит каждый день жизни после всех катаклизмов, которые прошли Украина и Россия, поэтому и строго украин-ским актером Ступку назвать нельзя – даже несмотря на то, что он работал министром культуры в правительстве Ющенко.
Но он никогда не выпячивал свои прозападнические взгляды – не разговаривал, как некоторые, со своими коллегами по-украински, если рядом был хотя бы один русский человек. В высказываниях на политические темы Ступка никогда не был резким, никого не порицал за про- или антиукраинизм, за анти- или пророссийские высказывания. В этом и ответ-
ственность самого Богдана Ступки, и его мудрость: он не перечеркивал трагического советского прошлого Украины и России, но видел, что в СССР было много и прекрасных вещей. На будущее наших народов Богдан Ступка смотрел только как на совместное, и не считал Украину страной, отдельной от России.
Кроме того, Ступка был очень деликатным и демократичным: несмотря на все свои регалии, звания, он уважительно относился к любому собеседнику и впитывал от него все, что ему важно для биографии и профессии.
– Какова же была философия Ступки, что он, в отличие от многих, попавших во власть, не испортился и остался прекрасным актером?
– Он многого нахлебался в жизни как человек и, будучи министром, весьма иронично относился к понятию власти. Он говорил, что люди от власти «надуваются» и превращают себя в портфель или в стол, который занимают, – в итоге за этими портфелями и столами не остается человека. Ступка же, будучи министром, постоянно записывал в свой блокнот интересные заметки о своем окружении – стиле, повадках, жестах «однополчан» по власти, а 17 месяцев своей министерской работы называл «семнадцатью мгновениями весны». Власть была для Богдана Ступки просто очередной ролью, которую, как и остальные, он сыграл блестяще, потому что сохранил свою иронию.
Снимался он очень много. При этом умело выбирал режиссеров, и если возникал диалог режиссера и актера, то у Ступки получались роли мирового масштаба – и абсолютно было неважно, в какой стране сыграна его роль. В фильме «Огнем и мечом» он так сыграл Богдана Хмельницкого, что поляки, для которых образ Хмельницкого считается вражеским, его полюбили. А когда его работу оценивали политики, Ступка всегда был объектом скандалов: например, из-за Мазепы в фильме Юрия Ильенко его обвиняли в проукраинизме. Но его это не интересовало – Ступка старался создать живого человека. Он всегда работал только с крупными художниками, и если талант Ступки совпадал с режиссерским, он сверкал совершенно другими красками. В таких картинах, как «Свои», «Водитель для Веры», «Два в одном»? он везде разный, непредсказуемый! Там Ступка – настоящий актер мирового уровня, уровня Де Ниро – смешной и трагический одновременно.
– Согласитесь, что лучший его исторический персонаж – знаменитый враг генетики в СССР академик Трофим Лысенко?
– Лысенко в фильме «Николай Вавилов» – просто гениальная и высококлассная работа Ступки. То, что сделано и режиссером Прошкиным, и Ступкой в этом фильме, – просто прорыв для ТВ и кинематографа: это с одной стороны образ дьявола в человеческом обличье, а с другой – очень человеческого дьявола, что особенно страшно. Вы никогда не найдете у Ступки однолинейного персонажа, даже в малозначительных фильмах.
– А что скажете о знаменитом литературном персонаже Ступки – Тарасе Бульбе?
– К этой работе Ступка относился очень серьезно, но, на мой взгляд, фильм не получился: кое-где он отдает примитивом – например, в эпизоде, когда сжигают Тараса Бульбу, а он, привязанный к дереву, руководит соратниками: «Левее! Правее!» – что вызывает улыбку публики. Но работа для Ступки не стыдная.
Сейчас мы часто говорим, что нашему кино не хватает настоящих мужчин, которые могут взять ответственность хотя бы за свою семью, детей и землю, где находится их дом, – сейчас все на себя берет женщина. А Ступка воплощал в себе этот образ.
Сейчас у меня на душе осталось удивительное ощущение – ощущение ухода не большого актера, а близкого и важного для меня человека, а это происходит тогда, когда эти утраты не восполняются. Равных Ступке в нише, которую он занимал, теперь нет. А вообще место таких личностей, как он, Олег Борисов, Евгений Леонов, Михаил Ульянов, так и осталось незанятым. Это значит, что от нас ушел последний большой актер…
Загрузка ...