«Звёзды» не могут рождаться на «Фабрике»

Ровно 10 лет назад отечественное телевидение впервые через проект «Фабрика звезд» предприняло попытку дать стране новые музыкальные имена. Что из этого вышло? Свою оценку результату в интервью «Новой неделе» дал музыкальный критик Сергей Соседов, известный российским телезрителям по многим и многим тематическим шоу, где он участвовал.

Проект хорошо смотрели

– Сергей Васильевич, нашу «Фабрику звезд» лично мне трудно назвать успешным проектом: ее выпускников, за редким исключением, уже не слышно и не видно, имена забываются. Поэтому интересно: а за рубежом молодых певцов, рожденных подобным проектом, много?

– Могу сказать, что в Европе успешным был немецкий аналог «Фабрики звезд», где продюсером был Дитер Болен. Эта программа дала много талантливых исполнителей, которые до сих пор выступают у себя на родине. Насколько я знаю, успех был у французской «Фабрики звезд». Но и у нас этот проект был тоже успешным: если российское телевидение снимало восемь или девять сезонов «Фабрики звезд», значит, проект хорошо смотрели!

– Но ведь «Первым каналом» была озвучена цель – дать нашей эстраде новые, свежие лица! Почему же это получилось в Германии и не получилось у нас?

– Наша беда в том, что с экрана зрителям (да и «фабрикантам»!) внушали, что у нас в России положение на эстраде хуже, чем на Западе, а это ошибка. Как можно так говорить?! Ведь в СССР была эстрада мирового класса, а артистов уровня Аллы Пугачевой я, например, до сих пор не знаю даже в мире! Есть «сделанные» певицы, умело разрекламированные, классно поданные при помощи пиар-служб, стилистов, визажистов, больших спонсоров. Увы, в мире капитализма пробиваются не яркие и талантливые, а те, кто может себя подать. И тому пример Мадонна – бестембровая певица, без сценической внешности и голоса.

Что касается нашей страны, то те же худсоветы в советское время выполняли очень важную функцию «отсева», и появлялись великие музыканты, певцы, актеры. Теперь же это «дерево» срубили на корню: участвовать в «Фабрике звезд» может каждый, и при помощи тех же стилистов, визажистов, педагогов по вокалу, хореографии и языку даже из бездаря можно сделать «конфетку».

В целом чего-то очень плохого в «Фабриках звезд» не было, но при этом не было и хорошего – эти программы не рождали артистов: они создавали просто певческий образ, который надо продать зрителю – образ, условно говоря, Дюймовочки, образ стервы или, допустим, «мулатки-шоколадки», мальчика-гномика или мачо. Перед нами 10 лет назад предстал лишь очередной формат шоу, и у «Фабрики звезд» не было цели создать нового артиста или открыть «звезду»: «звезды» не могут рождаться на фабрике. Фабрика – это массовое производство.

Звёзды зажигаются сами

– Значит, словами руководителя музыкального вещания Юрия Аксюты о необходимости дать стране новые эстрадные имена «Первый канал» своих зрителей обманывал?

– Я никому не советую верить в то, что говорится с телеэкрана: телевидение – это большой обман, это всегда придуманный мир, это то, чего не существует в обычной жизни. Хотя телевидение и является отражением нашего общества и его проблем, дейст-
вительность на экране всегда выглядит иначе, чем в жизни, поэтому верить в заверения того же Аксюты не стоит. Перед нами было прежде всего шоу. А «звезд» «Первый канал» не смог бы зажечь – они зажигаются сами, с помощью высшего разума и, если хотите, высшего судьи.

– В таком случае удивительно: если об этом знала (а наверняка, знала и знает!) Алла Пугачева, почему же она пошла в 2004 году руководить очередным «фабричным» курсом? Примадонну упросили ради рейтинга шоу?

– Я думаю, что Пугачеву вряд ли можно упросить, если она сама не хочет. Ее интересовал этот проект, так как она видела в нем возможности для своей самореализации как педагога. Думаю, Алла Пугачева внутренне переживает, что до сих пор на российской эстраде нет продолжателей ее дела – она видит только попытки. И тогда, в 2004-м, на «Фабрике звезд» ей подспудно хотелось воспитать такую артистку (или артиста), которой хотелось бы передать свой опыт.

Понимаете, преподавать в ГИТИСе или институте имени Гнесиных Пугачевой было бы неинтересно – тогда она должна была бы забросить свое творчество, а она творец, художник, ей хочется быть на сцене и что-то создавать, нежели говорить студентам: «А теперь откроем тетрадки и напишем, как стать эстрадным артистом». И «Фабрика звезд» помогла Пугачевой реализовать свои педагогические способности. Насколько я знаю, она помогла многим участникам своей «Фабрики»: научила артистизму, умению прочитывать песню, находить в ней подводные течения, умению преподносить свою композицию.

У каждого шоу – свои «скелеты»

– При всем уважении к Пугачевой, даже среди тех, кто был на ее «Фабрике», было заметно, что их могли отобрать либо по внешности, либо из-за богатых родителей.

– Я не знаю, играли ли эти факторы большую роль, но, безусловно, там были дети богатых родителей. Но это вопрос уже не к Пугачевой, а к каналу – именно он несет ответственность за тех, кого берет. Навряд ли кто-то при продюсерстве Пугачевой мог быть бездарен: она бы не отстаивала такого человека. Но прозрачных шоу ведь не существует во всем мире – везде есть свои «скелеты в шкафу».

– Хорошо, допустим, что на последующих «Фабриках» оказывались и дети из небогатых семей, и не блещущие внешностью. Но что-то общее вы у них видели – любовь к музыке, желание дать себя как творческую личность людям?

– 99 из 100 людей, шедших на «Фабрику», шли и идут за большим заработком – они считают, что выходить на сцену и петь – это легко, что сцена – это овации и миллион алых роз. Но когда они попадали в проект, они понимали, что все это совсем не так: что это очень тяжелый труд. Было видно, что многим из них не нужны были уже никакие деньги. Труд артиста изматывает очень сильно, поэтому многие из ребят не выдерживали, а кто-то, если и остался на сцене, мыкается в унижениях, выступая в банях и саунах за копейки.

Но у нас такой менталитет: с советских времен в России всегда считали, что петь может каждый, а сейчас, с появлением Интернета, который все стерпит, и подавно. Профессия певца нивелирована, бездарные исполнители ее дискредитировали.

Вера Иванушки-дурачка сильна

– На ваш взгляд, если «Фабрика» объявит очередной набор, очереди у «Останкино» будут такими же длинными?

– Такими же, поскольку наивных людей в нашей стране много: очень велика вера в чудо, в лотерею: «А вдруг меня увидят и сделают из меня артиста?». Это вера Иванушки-дурачка или Емели, сидящего на печке. Но молодые люди должны понять: если их покажут на экране четыре-пять раз, ничего у них в жизни не поменяется. Это вам не советское время, когда на экран в «Голубой огонек» или «Песню года» если и попадали, то избранные, и при этом их видела вся страна, а не 20 процентов, что сейчас является самым высоким рейтингом смотрибельности.

– И все-таки, Сергей Васильевич, была польза от «Фабрики звезд» или нет?

– «Фабрика звезд» многим дала шанс проверить себя в эстрадном деле – годятся они для этого или нет. Как я уже сказал, многие поняли, что не годятся, а кому-то это помогло – тем же Юлии Савичевой, Ирине Дубцовой и Полине Гагариной. Эти девушки точно нашли себя – их много снимают в концертах, их клипы ротируются. Конечно, «Фабрика звезд» кому-то помогла лично – тому же «шоколадному зайцу» Пьеру Нарциссу. Но эстраду это никак не обогатило, и если бы «Фабрики звезд» не было, мы бы ничего решительно не потеряли.

– Имеет ли смысл продолжать «фабричный» проект и далее?

– Все решает финансовая необходимость: если на «Первом» посчитают, что из «Фабрики» можно что-то выжать, программа будет. Никто ничего на телевидении не будет решать из соображений искусства или помощи – помогать никому не будут, а про искусство давно забыли: всем важны рейтинги и деньги.