От Державина до Пелевина, от Бунина до Донцовой – просто поразительно, как за полчаса можно обсудить такой необъятный круг литературных тем! А еще – поэзию и Интернет, графоманов и юные дарования, ненормативную лексику и «крепкое» словцо. Даже новую «зомбирующую» школьную программу успел «заценить» наш визави. Такое сложилось взаимопонимание – от сердца к сердцу. С этого, собственно, и началась беседа «Недели» с известным поэтом, главным редактором журнала «Аргамак. Татарстан» Николаем Алешковым.
Графоман слышит только себя
– Николай Петрович, 1 марта в Набережных Челнах состоится литературно-музыкальный вечер «От сердца к сердцу», в котором вы будете участвовать. Привлекают ли такие мероприятия в ваши ряды новых людей, особенно молодежь?
– Слава Богу, современные молодые люди интересуется и музыкой, и поэзией, и литературой. Разумеется, не все, как было и всегда, – единицы. Но их не может и не должно быть много. Главное – они есть. Многие пробуют себя в литературе, пишут стихи. В НИСПТР (бывший НГПИ) я веду занятия в литературной студии, которые посещают человек 5-10, но и это, знаете ли, хорошо.
Что касается поэтических выступлений, то прошли времена, когда Евгений Евтушенко и Андрей Вознесенский собирали стадионы, как Алла Пугачева. Да и это, на мой взгляд, был перебор. Потому что поэзия – это тонкое искусство, оно больше домашнее, камерное. Но камерное не в отношении УВД, не подумайте! (Смеется). На стадионе хорошо смотреть футбол, но не слушать стихи. Да, нас часто обижают, что мы выступаем в полупустых залах – это так. Проблема в недостаточной поддержке со стороны административных органов. Но, с другой стороны, ничего страшного я в этом не вижу: поэзия, как и музыка, – искусство для тех, кто его воспринимает.
– В первых числах февраля наш город, да и всю республику, потряс случай с Василисой Галициной, который вызвал и шквал стихов, посвященных трагедии. Да ведь наверняка многие люди считают себя поэтами, только потому, что способны срифмовать «розы – слезы и морозы»?
– Вы знаете, ведь нередко как отклик на какое-то событие появляются и гениальные произведения. Может быть, что-то выдающееся появится и на эту тему. Но в общей массе это – средний уровень. Понимаете, графоманы – они на то и графоманы. Это такое психологическое состояние: человек все равно не поверит, что он не гениален.
– Наверняка, у вас много таких людей перебывало?
– Да. Их беда в том, что они не умеют слушать других. Как глухари на токовище, слышат только себя. И поэтому критике они не внимают. Из пишущих людей графоманов, пожалуй, процентов 90. С другой стороны, пробовать себя в стихосложении – это лучше, чем в чем-то дурном.
С паутиной не путаюсь
– Сейчас появилась новая возможность проявить себя – Интернет. Для кого-то это замечательные перспективы, другие называют Сеть «глобальной помойкой». Какой точки зрения придерживаетесь вы?
– Я с Интернетом не дружу. Может быть, в силу своей природной лени: мне неохота там копаться. Но я оправдываю это тем, что у меня имеется свой «компьютер», который полон нереализованных творческих идей. Интернет – это паутина, и в моем крестьянском сознании ассоциируется с тем, что висит в углу – это не очень симпатично. И лезть туда, чтобы найти хорошие стихи, – зачем?! Они и так есть у меня в голове. То, что необходимо мне для работы, из Интернета беру, а во всем остальном пытаюсь не участвовать – в социальных сетях и так далее. Кто-то, в том числе и мои доброжелатели, выкладывают туда мои стихи – я не возражаю.
– То есть, если в социальных сетях мы увидим вашу анкету в режиме «онлайн», то это не сами вы?
– Нет, это чья-то «импровизация».
О «постмодернягах»
– Николай Петрович, хотелось бы узнать ваше мнение о современных произведениях. Некоторые считают, что литература в полном смысле закончилась на Александре Солженицыне…
– В моем представлении есть литература и не-литература, к которой сейчас стремятся многие. Я считаю, что не должна прерываться русская традиция, которая идет еще от Ломоносова, Державина, Пушкина и Лермонтова. Та, которая будит в человеке какие-то чувства и которая хорошо написана. Для меня Иван Бунин будет современен всегда, как и Пушкин. Мастерство, с которым написана его повесть «Капитанская дочка», никакому Акунину и не снилось!
В понятие литературы я вкладываю выражение – «когда словам тесно, а мыслям просторно», а не стремление зашифровать что-то. Ведь, по выражению Бориса Пастернака, часто шифруется пустота. Представители «другой» литературы, или, по-другому, «постмодерняги», настроены только на то, чтобы прилично заработать и самовыразиться: вот мы какие! Например, автор романа «Духless» Сергей Минаев, которого я не читал и не собираюсь – мне это неинтересно. Я вообще стараюсь их не читать. Разве что у Виктора Пелевина осилил две вещи – «Чапаев и Пустота» и «Generation «П». Прочел – и больше не стал.
Коммерция и литература несовместимы
– Любопытно все-таки, как Виктор Пелевин, Владимир Сорокин, Борис Акунин становятся такими раскрученными брендами? При том, что есть лучшие образцы прозы и поэзии…
– Я считаю, что настоящая литература не может быть коммерчески успешной. Особенно поэзия. В начале ХХ века Анна Ахматова и Марина Цветаева выпускали книжки тиражами 200-300 экземпляров. И их издания никогда не были коммерчески успешными.
Я отнюдь не склонен критиковать мастерство современных писателей. Они освоили профессию, причем достаточно хорошо. Но поэзия – это, прежде всего, призвание. Когда в дело вступает внутренний редактор – уже профессия. Но без редактуры тоже, кстати, не обойтись. Вот мне кто-то «свыше» надиктовал, а я при этом не могу заменить ни строчки, ни буквы. «Могли бы чего-нибудь и пограмотнее продиктовать!» – возмущаюсь в этих случаях я (Смеется).
Школьная программа для зомби
– Хотелось бы поговорить с вами и о новой школьной программе по литературе. К примеру, сейчас в ходу такая схема сочинения для ЕГЭ: «150 слов, 8 пунктов: вступление, проблема, комментирование проблемы, позиция автора…». На ваш взгляд, хорошо это или плохо, когда сознание школьника загоняют в такие рамки?
– По-моему, это ужасно! В ученике надо пробуждать тягу к творчеству, а схема и творчество – это «две вещи несовместные». Я, например, больше всего любил сочинения на свободную тему, в которых можно было изложить что-то свое. А свести все к схеме с определенным количеством слов… Ну, это больше похоже на зомбирование! Я против таких методов в современном образовании. А еще этот список дурацкий – «100 книг»: ведь он ни в коей мере не может вместить в себя все богатство литературы. Выбор должен быть всегда. Скажите, какая может быть схема в воспитании человека?!
– Кстати, как вы, наверно, знаете, из школьной программы «вылетают» Куприн, Лесков, Алексей Толстой, Белла Ахмадулина, Владимир Высоцкий, Булат Окуджава…
– …Василий Белов, Валентин Распутин – это же наша нравственная опора! Я всегда учился у Николая Рубцова и Василия Шукшина – это мои наставники, а не Пелевин и не Акунин! К сожалению, такой подход поощряется сверху: наши первые лица давно охладели к настоящей литературе. Если Путин собирает вокруг себя писателей, то коммерческого толка, которые рекламируют себя и свой успех. Почему-то у наших руководителей в чести именно такие писатели. Наверно, они не просят денег в силу своей обеспеченности. И это тоже говорит о каком-то нравственном тупике, тем более, в обществе этот суррогат надоедает. Снова душа тянется и к Ахматовой, и к Есенину. К сожалению, и в этом я упрекаю государство, пока подобная тяга не поощряется.
Против мата
– Некоторые литературоведы считают, что ненормативная лексика – это неотъемлемая часть нашей речи и почему бы ей, собственно, не быть и в произведениях. Как считаете вы?
– Я не разделяю их точку зрения. И Виктора Ерофеева терпеть не могу за такие вещи. Хотя он довольно удачно ведет свой «Апокриф» на телевидении и там, слава Богу, не матерится. Но почитайте его книги! Хотя, знаете, ситуации бывают разные. Когда Виктор Астафьев матерится, описывая окопную жизнь на фронте, я понимаю, что это необходимо. Иногда это проявляется и в моих произведениях. Но когда идет «сплошняком» – это сквернословие.
– Иногда складывается впечатление, что задача современных писателей – шокировать читателя, в том числе и ненормативной лексикой…
– Я мечтаю о том времени, когда этот шок дурного толка будет отпугивать потенциальных покупателей. Вообще, ввести читателя в шок – это не есть задача литературы и искусства вообще. Это призыв в бездну.
На заказ не пишу!
– Существует такое понятие, как «коммерческое творчество». Как вы к нему относитесь и писали ли когда-нибудь на заказ?
– Стихов на заказ не писал никогда. Но с другой стороны, когда у моих друзей юбилей, я сам себе делаю заказ и что-нибудь пишу. Но никогда не позволю включить такое в свою книжку.
– А вообще, может ли творчество быть коммерческим?
– По-моему, нет. Творец, конечно, ждет вознаграждения, потому что это, в первую очередь, труд. И цену себе и своему произведению он знает. Но это второстепенно.
– Есть такой анекдот: «В подвале дома Дарьи Донцовой были обнаружены десять тысяч мартышек с печатными машинками». Сталкивались ли в своей практике со случаями литературного рабства?
– Нет, слава Богу, и есть ли литературные негры у Дарьи Донцовой – не знаю. Возможно, что и есть (Смеется).
– Напоследок, ваши пожелания молодым людям, которые чувствуют в себе призвание, но не знают, что с ним делать.
– Если такая зависимость есть, пусть пишут, творят. Если у вас в душе что-то не дает покоя, если хочется высказаться, дерзайте! А вдруг вы привнесете то, чем мы будем восхищаться?! Я вообще всегда очень радуюсь, когда появляются хорошие стихи. К сожалению, это бывает не так часто…
Беседовали Юлия ПОДЫНИГЛАЗОВА,
Татьяна ГИМАТДИНОВА.
P. S. 1 марта в ДК «Энергетик» состоится литературно-музыкальный вечер «От сердца к сердцу», в котором примут участие Николай Алешков, Елена Емалтынова, Вера Хамидуллина и ансамбль народных инструментов «Наигрыш». Начало программы – в 18.00.
Загрузка ...