СНИМАЕТСЯ КИНО

Как вороны восемь часов на дереве сидели! Так отреагировала на мою просьбу рассказать об участии в киносъемках ведущая актриса Набережночелнинского татарского драмтеатра Гульфия Файзерахманова. А вот ее коллега Рафыйк Каюмов считает, что отыграть роль в кино намного легче, чем в спектакле.

Нет дыма без огня

Между тем Светлана Бухараева не впервые сталкивается с проблемой финансового дефицита. Например, фильм «Куктау», снятый режиссером Илдаром Ягафаровым, также мог не дойти до зрителя, однако ей удалось добиться поддержки из Москвы. В результате на «Кинотавре» 2005 года «Куктау» был отмечен наградой за «Лучший продюсерский проект».

«Бибинур, несущая свет»

Как же все-таки называется фильм? Для участия в тендере проект назвали «Три аршина земли». У классика татарской литературы Аяза Гилязова есть одноименная повесть, экранизировать которую и решила Светлана Бухараева. Первым делом она предложила сыну писателя, известному драматургу Мансуру Гилязову написать сценарий. В ходе работы Мансур очень тесно общался с режиссером Юрием Фетингом, который известен тем, что снимал фильм «Дело чести» телесериала «Улицы разбитых фонарей». (Кроме того, в его послужном списке кинокартина «Рождественская мистерия», в которой заняты Юрий Кузнецов, Александр Абдулов, Сергей Шакуров, Чулпан Хаматова, Алена Хмельницкая и другие.)

В результате получилась не экранизация повести «Три аршина земли», а совершенно новое, самостоятельное произведение, созданное по мотивам прозы Аяза Гилязова. Рабочее название фильма – «Бибинур». В окончательном варианте, вероятнее всего, он будет называться «Бибинур, несущая свет».

«Немыслимо посчитать!»

– Работа над фильмом – штука долгая и дорогая. Проект Светланы Бухараевой длится уже с 2006 года. Как выяснилось, сегодня снять настоящее кино на 15 млн. рублей совершенно невозможно, – признался журналисту «Недели» Юрий Фетинг. – В ходе съемок бюджет фильма вырос в два раза. Но мы не теряем оптимизма и надеемся, что правительство Татарстана отзовется на нашу просьбу о дополнительном финансировании. Тогда бы мы смогли полноценно снять картину. А пока у нас действительно весьма скромные возможности. Хотя уже начали помогать МВД Татарстана, которое предоставляет транспорт и специалистов, министерство культуры республики, а также китайские господа, владеющие в Казани рестораном китайской кухни, которые будут сниматься в нашем фильме в роли китайцев.

– Сколько всего актеров будет задействовано?

– Немыслимо посчитать!

– Пятьдесят? Сто? Сто пятьдесят?

– Ну, считайте, сто пятьдесят. У нас есть и массовые сцены, и когда просто в кадре очень много народу.

«Виноват режиссер»

– Как вы их подбирали?

– Мои помощники отсмотрели всех актеров, работающих в Татарстане. Посетили практически все татарские театры и даже самодеятельные коллективы. В результате все-таки остановились на профессиональных актерах в основном из театра имени Камала, но также взяли очень многих и из других театров – Набережных Челнов, Альметьевска, Нижнекамска…

– Они ведь не имеют опыта киносъемок, не тяжело?

– Конечно, театральные актеры имеют совершенно другую школу, и поэтому не всегда бывает просто. Но я считаю, что если в кино актер играет плохо, виноват режиссер. Те, кто умеет учиться, получают здесь огромную школу и понимают, что можно работать и по-другому. Главное – актер должен быть личностью. В его глазах должно быть что-то такое, ради чего можно снимать крупный план. Заглянув ему в глаза, любой зритель должен понять для себя что-то, должен захотеть узнать про этого человека еще больше. А если глаза пустые, то такой актер бегает только в массовке. У нас, между прочим, снимаются и жители деревни Алгай, которые вообще не имеют актерских навыков. Среди них есть очень талантливые люди, которые снимаются не хуже, чем профессиональные артисты.

– Наверное, местное население проявляет к вам недюжинный интерес?

– О-о-о, сюда прямо целые экскурсии приезжают! Постоянно целая куча детей с велосипедами стоит.

«Не знаю, кого играла»

Этот разговор с Юрием Фетингом состоялся прямо на съемочной площадке, пока группа готовилась к очередному дублю. Собственно съемочная площадка представляет собой металлические рельсы длиной примерно пять-шесть метров, ровненько выложенные перед старой ивой. Она растет у дороги, ведущей в деревню Тат Тулба Мамадышского района. Как раз на этом дереве и сидела челнинская артистка Гульфия Файзерахманова.

– Весной в наш театр приезжали киношники и проводили кастинг, – рассказала она. – Видимо, я чем-то приглянулась, недавно позвонили. Я сначала отказалась, не хотела в эпизодической роли сниматься, но они так сильно настаивали, уговаривали! Сказали, что очень долго выбирали актрису, что это очень важная связующая роль, и я не смогла отказать. В начале съемок играла героиню по имени Тэти-апа, в последний день сняли эпизоды, в которых я вожусь с тестом, держу в руках хлеб, кренделя, и стала Кумэч-апа (Кумэч – по-татарски «хлеб», – прим. ред.). Так что я и сама точно не знаю, кого играла.

Кино – совершенно другое искусство, отличное от театрального. Когда ты играешь на сцене, ощущаешь дыхание зрителей, идет обмен энергией с залом, от которого испытываешь ни с чем несравнимое наслаждение. А здесь такого нет. Поэтому театр мне ближе. Но если пригласят еще в какой-нибудь проект, обязательно поеду, потому что на съемочной площадке происходит общение с актерами из других театров, с которыми мы, к сожалению, видимся очень редко. Мы все там очень сблизились, подружились, – отметила Гульфия Файзерахманова.

Старая ива, как символ

«А зачем ее на дерево-то посадили?» – спросите вы. Дело в том, что главная героиня фильма по имени Бибинур, которую играет народная артистка Татарстана Фирдаус Ахтямова, перед смертью видит сон, что будто бы на одной старой иве собрались и сидят все ее родственники и зовут к себе, на тот свет.

– Да-а-а!!!

– Потому что в садик ходить не надо?

– Ага!

– Кем хочешь стать, когда большой станешь?

– Как мама! Педикюром, маникюром… и помадкой еще!

– А актрисой не хочешь?

– Ну и актрисой тоже!

«Щаз как дам!»

Естественно, во время съемок не обходится без курьезов.

– Я играю героя без имени, – признался заслуженный артист РТ Рафыйк Каюмов. – Это человек, который приехал из города и пытается продать сельчанам спутниковые антенны фирмы «Аль-Джанна», что в переводе с арабского означает «райские наслаждения на земле». Нужно было снять эпизод, в котором я на «Газели» приезжаю в деревню. Передо мной бегут мальчишки, извещающие всех громким криком о моем приезде. Затем перед носом машины через дорогу должна перебежать корова, а местная бабушка должна стукнуть палкой по «Газели».

Замучились снимать этот эпизод! То пацаны куда-то запропастятся, то бабушка забудет ударить по машине, то корова не там или не так перебежит! Я сам деревенский, поэтому понимал, почему так сильно волновалась хозяйка коровы, которая всё торопилась увести свою буренку домой. Дело в том, что корова собралась рожать теленка и уже болела. А режиссер все заставлял бегать ее через дорогу. В конце концов, бедная женщина замахнулась на режиссера палкой: «Уйди отсюда, а то щаз как дам!» – говорит, – хихикая рассказал Рафыйк.

Давай все по новой!

Надо признать, что съемочная группа работает в спартанских условиях. Обед привозят прямо в поле. Нас тоже угостили, за что отдельное человеческое спасибо. На первое в тот день давали гороховый суп без мяса, на второе рагу и чай с сушками. Согласитесь, гораздо приятнее было бы снимать картину в каких-нибудь царских палатах, чем на голом поле. А ведь если артисты работают в основном по восемь часов, то остальные – режиссер, оператор, осветители, рабочие и другие специалисты – частенько остаются на ночные съемки, в которых участвует уже другая группа актеров.

Живут киношники в домах жителей деревни Алгай. Местом съемок она была выбрана потому, что с 50-х годов прошлого века здесь практически ничего не изменилось, а действия фильма как раз проходят в это время. Пока журналисты «Недели» находились на съемочной площадке, оператор смог сделать несколько дублей пяти-шести-секундного эпизода. В кадре людей вообще нет, просто зритель глазами главной героини видит, как она выходит из яблоневого сада и подходит к старой иве. Для этого сначала перед камерой держат яблоневую ветку с белыми цветами, а затем оператор «наезжает» на дерево. При этом с неба падают «белые лепестки». На самом деле это такие крупные бумажные конфетти, которые рассыпает специальный человек, работающий с аппаратом вроде пылесоса. Только он не всасывает воздух, а наоборот сильно выдувает.

Почему же так долго снимали, спросите вы? Сначала ждали, пока подвезут пиротехнику, вернее, дымовые шашки. Режиссеру хотелось, чтобы за деревом был белый дым. Ну, или туман. Дым этот никак не хотел ложиться так, как того хотели режиссер с оператором. Они долго гоняли по полю трех молодых людей, пока не получилось так, как надо. Только собрались снимать, переменилось направление ветра. Давай опять гонять тех с шашками! А потом то собака из-за дерева выбежит, то местный мальчишка на велосипеде в кадр попадет, то по дороге, пролегающей рядом с ивой, проедет «КАМАЗ». Только все отсняли, Юрию Фетингу в голову пришла мысль, что веточку должна убирать рука маленькой Ренаты. Давай все по новой!

Главное, еще совсем неизвестно, попадет ли этот кусок в окончательный вариант фильма…

Фото автора и Дмитрия ТАРХАНОВА.