ИСПОВЕДЬ ЧЕЛОВЕКА В ОЧКАХ

Я не увидела дочку

Мое зрение – минус семь. Стаж ношения линз – 13 лет. Профессия – журналист. Возраст – немного за 30. Раз в три года перехожу на более дышащие а, значит, и более дорогие линзы. Глаза со временем становятся чувствительными и капризными. Бывают в жизни моменты, когда близорукость отбирает эмоции и даже покушается на мое счастье. Самый запомнившийся момент – роды. К лицу подносят новорожденную дочурку, а я ее не вижу! Силюсь, щурюсь, напрягаюсь что есть сил, но не вижу. Опять только очертания.

Люблю плавание, но инструктор, показывающий на бортике движение рук кролем, кажется нелепой ветряной мельницей. Плаваю я все-таки сносно, но словно тот утконос, который слеп как пробка, но рожден с чувствительным клювом и перепончатыми лапками. Профессиональные очки для плавания не способны защитить линзы от хлорированной воды, и после малейшей «протечки» запасные прозрачные «глаза» идут на выброс. Те же неравные возможности по сравнению со «зрячими» у меня в сауне, кабинете косметолога, на море, в аквапарке, под дождем, – всего сразу и не вспомнишь…

Операция

для трусливых

А еще по своей природе я очень труслива и мнительна. Кстати, у каждой болезни есть свое психологическое объяснение. Многие относятся к этому с большой долей скепсиса. Удивительное дело, но все мои маленькие и не очень болячки очень гармонично вписались в предложенные психоформулировки. Так вот, близорукостью страдают, как правило, те, кто испытывает страх перед будущим.

И одним из моих главных страхов всегда была операция на глаза. Та самая, «древняя», когда на одном глазу делали с десяток, а то и больше разрезов.14-летним подростком родители отправили меня одну в Чебоксары. Полдня заняло у меня хождение по кабинетам, после чего врач показал схематичное изображение моего глаза, на котором я насчитала 11 надрезов. Доктор без энтузиазма добавил, что операцию делать не рекомендует, пока не вырасту и не рожу. Лет на 16 я забыла о возможности исправить зрение и смирилась… с линзами, растворами, очками для дома и очертаниями.

О современном же методе лазерной коррекции зрения «ЛАСИК» узнала случайно от знакомых, которые неожиданно для меня перестали носить очки. В Интернете на форумах преобладают эмоции прооперированных: «Только сейчас мы начали видеть, а значит полноценно жить!» Оказывается, этот вид коррекции зрения последние десять лет считается одним из самых безопасных и точных во всем мире. Если рассказать о новом методе в двух словах, то во время коррекции зрения роговицу «полируют» лазером и тем самым «фокусируют» изображения на сетчатку.

Операции я боялась, но именно ее ждала как избавления. Меня почему-то больше пугали не осложнения – больше всего я боялась боли. Когда мне бывает страшно, а тем более больно, я зажмуриваю глаза. Думаю, так делает большинство людей. В этой операции самым ужасным мне казалось то, что глаза должны быть широко раскрыты, а значит спрятаться, закрыться и расслабиться не получится. Какое-то время работала над собой, даже представляла, что в моих глазах копошатся, делая что-то очень полезное для меня, а сама смотрела в этот момент в потолок…

Если что не так –

прибегу сюда!

Следующим шагом был выбор клиники. Сразу решила, что Чебоксары далеко, поэтому выбирала между столицей и Челнами. Помог все тот же Интернет и надежное «сарафанное радио». В местном Центре микрохирургии глаза «Прозрение», что в трех остановках от моего дома, как выяснилось, работают врачи с огромным опытом – за их плечами несколько тысяч подобных операций. Причем нужный мне доктор раньше с таким же успехом оперировал и в Казани. Новая клиника, новое оборудование, опытный персонал – может, это мой шанс, подумала я. Да и цена оказалась на треть ниже, чем в аналогичных клиниках.

Клиника «Прозрение» очень понравилась – небольшая, уютная, почти с домашней атмосферой, начиная с регистратуры. Будучи мнительной, тут же подумала, что если с глазами после операции возникнут какие-то проблемы, то через несколько минут я смогу примчаться сюда.

Решающим для меня моментом в выборе клиники стал опыт моей коллеги, которой отказали в операции из-за противопоказаний. Ей порекомендовали лишь укрепить сетчатку и наблюдаться. Причем обследовали ее на новейшем оборудовании, в несколько этапов (в течение двух-трех часов). Значит, здоровье и здравый смысл стоят здесь на первом месте, подумала я.

Руки не привязали, значит, не больно

После диагностического обследования выяснилось, что я тот самый человек, который просто упустил свою возможность прозреть пять или восемь лет назад. Операцию назначили на вторник на 15 часов. Неделю до коррекции нельзя было носить мягкие контактные линзы, а в день коррекции не пользоваться косметикой и парфюмом. В клинику нужно было взять с собой солнцезащитные очки.

Ночь перед операцией я практически не спала. В «Прозрение» приехала на полчаса раньше назначенного срока. Муж сказал, чтобы я позвонила, когда за мной можно заехать, но сам, как позже выяснилось, все это время ждал в машине возле Центра, хотя мог посидеть в холле у телевизора. Он волновался не меньше меня. Перед коррекцией мне закапали в глаза обезболивающие капли, я легла на кушетку и удивилась, что не привязывают руки. Как и ожидала, во время операции мне рефлекторно хотелось поднести их к глазам. От волнения и напряжения (какая же я все-таки трусиха!) я просто окаменела, сжалась так сильно, что весь следующий день мышцы ныли как после хорошей тренировки в спортзале. Я просто застыла на эти десять минут.

Веки мне зафиксировали специальным устройством и сказали, что это самый неприятный момент всей операции, что нужно расслабиться и смотреть на мигающую точку. Доктор во время операции все время общался со мной, и его голос не то что успокаивал – я просто держалась за него как за соломинку. Когда оперировали первый глаз, я чувствовала лишь легкие прикосновения к нему, все длилось около минуты. Боли не было, но мне по-прежнему было страшно. Перед операцией на другом глазу врач просто предложил мне полежать пару минут и передохнуть. Я настроилась, и все еще раз повторилось. Позже, находясь в затемненной комнате отдыха, куда меня провели после операции, я почувствовала жжение в глазах. Тогда врач еще раз закапал мне обезболивающие капли, и неприятные ощущения отступили. Мне предложили чаю, и я немного успокоилась. В компании таких же «плакс», как и я, просидела около часа, и уже около пяти вечера, после осмотра, меня отправили домой! Из клиники мы уехали вместе с мужем. Перед этим нас записали на осмотр на следующий день.

Глаза с трудом открывались, веки как будто были намазаны клеем. Какое-то время тяжело и неприятно было смотреть на свет. О возможном дискомфорте врачи предупредили, расписав ощущения практически по минутам и дав с собой необходимые капельки, которые я ежечасно использовала весь вечер. В течение ближайших двух-трех часов глаза напоминали о себе слезами и жжением, но к вечеру все прошло. Помогли солнцезащитные очки. Они, кстати, выполняли функцию защиты не только от яркого света, но и от собственных рук! Если пальцы тянулись к глазам, то натыкались на очки. Ведь в первые сутки трогать и тереть глаза ни в коем случае было нельзя!

20 процентов

бонусом!

Я хорошо запомнила первую ночь после операции. Зрение еще было немного размыто. Открывала ночью глаза – вокруг темнота, с ужасом думала: а вдруг ослепла? Утром поняла, что вижу стрелки часов, висящих на противоположной стене. Ура! Еще вчера утром я не видела даже часы, только бордовое пятно вместо них.

После осмотра в клинике я приехала на работу в солнцезащитных очках, предупредила коллег, чтобы не загружали меня делами, очки не снимала весь первый день, защищая себя от собственных рук. В принципе уже ничего не мешало, я видела все, но страх что-нибудь испортить был сильнее меня. И даже волосы первую неделю мыла вместе с мамой. Склонялась над ванной, а мама осторожно поливала сверху водой из ковша. Боялась, как бы вода и шампунь не попали в глаза. После операции прошло полтора месяца, но я до сих пор не крашу глаза. Врачи разрешают, но я страхуюсь, оберегаю свое новое зрение как драгоценность. В спортзал все же хожу, так как тренер придумал для меня более щадящую программу. Вожу автомобиль, поднимаю дочку на руки, стараюсь не простужаться. И еще одно из важных послеоперационных ограничений – не беременеть в течение хотя бы шести месяцев.

Сегодня мое зрение – 120%. Для сравнения: 100% – это всем известная «единица». Врачи из «Прозрения» шутят, что 20% добавили мне бонусом. Сказать, что я довольна результатом – ничего не сказать. Моя жизнь наполнилась красками, и я надеюсь, что через какое-то время во всех деталях увижу своего второго ребенка!

Адрес Центра микрохирургии глаза «Прозрение»:

г. Набережные Челны, пр. Набережночелнинский, д. 54, под. 10. Телефон для записи (8552) 34-34-34.

На правах рекламы