АЛГАРЫШ – ЗНАЧИТ ПРОГРЕСС

На экскурсии в один из колледжей Кембриджского университета

Хотим сообщить, что недавно «программа для самородков» обрела название – «Алгарыш» («Прогресс»), а также эмблему и сайт. О возможностях, которые предоставляет программа молодым и перспективным, об их будущем, а также о том, далеко ли российскому образованию до зарубежного, мы продолжаем беседовать с Альбертом Гильмутдиновым.

В Англии хорошо,
а в США… лучше

– Как проходит отбор вузов, в которых обучаются грантополучатели?

– Отбор американских вузов, например, проводят американ-ские советы по обучению. В системе высшего образования США эта организация имеет очень хорошую репутацию. Специалисты совета сами организуют отбор и тестирование, чтобы подобрать вуз для каждого претендента. Пообщавшись с кандидатом, они говорят: вот этот человек подходит для данного вуза, потому что программа, которую он изучает, хорошо представлена там. Но наше условие – партнерами должны быть рейтинговые вузы, с хорошей репутацией. И это всегда очень хорошие университеты.

– Если обучение зарубежное, почему упор все-таки делается на американские вузы?

– Потому что так сложилось, что лучшая в мире система высшего профессионального образования – американская. Это доказывается очень просто. В мире есть несколько рейтингов, которые делаются самыми разными организациями из самых разных стран. И независимо от того, какие это рейтинги, верхние строчки в них занимают американские учебные заведения. Мы хотим, чтобы наши студенты обучались в лучших вузах. Безусловно, очень хорошая система высшего образования в Великобритании, поэтому по численности учащихся-россиян она – вторая.

– Как отзываются о студентах из Татарстана преподаватели международных высших школ?

– Мы внимательно следим за успехами ребят за границей. И могу сказать, что в абсолютном большинстве случаев они показывают прекрасные успехи в учебе. Например, буквально на той неделе мы получили информацию от американских советов: 28 из 30 наших ребят, обучающихся в США, завершили осенний семестр на отлично.

Собраться
и… поговорить

– Каким образом идет взаимодействие с грантополучателями после обучения?

– По правилам Программы, грантополучатель должен вернуться и проработать в республике не менее трех лет. Но суть нашего взаимодействия не в этом. Мы очень хотим, чтобы все ребята, прошедшие обучение, общались между собой, сохранили контакты. С этой целью создана Ассоциация грантополучателей РТ, а 17 марта состоялся форум, на котором присутствовали все, кто уже прошел обучение и стажировки. В работе форума принял участие премьер-министр РТ Рустам Минниханов, руководство министерств и ведомств, крупнейших бизнес-структур, и, конечно же, студенты. Мы добились основной цели – собрали всех вместе для откровенного разговора о программе, о трудоустройстве специалистов, об их опыте не только научном, но и просто бытовом. Мы показали нашу молодежь. Ведь талантливый специалист – самый ценный капитал. А программа как раз и направлена на то, чтобы дать республике ценные кадры.

– Каковы перспективы программы?

– Сроков у нее нет. Руковод-ство республики активно ее поддерживает. Более того, мы хотим сделать еще одну подпрограмму для тех, кто уже прошел подготовку, но не успел доучиться, например, до научной степени магистра. Важно, чтобы ребята, входя в программу, знали, что у них всегда есть шанс получить необходимую научную степень. Премьер-министр поддержал это предложение, и сейчас мы уже говорим не просто о поддержке гранта «Алгарыш», но и о его расширении.

Мы – третьи после США и Европы

– Альберт Харисович, вы много преподавали в зарубежных вузах. Что лично вам хотелось бы внедрить в нашу систему образования?

– Очень много вещей хотелось бы внедрить. Есть три уровня развития образования. Самый высокий, как я уже сказал, – в США. Второй – с существенным запозданием – в Европе, дальше – с еще большим запозданием – в России. Внедрение Болонской системы – это реформа, и она никогда не осуществляется без серьезных на то причин. Почему европейцы решили радикально трансформировать свою систему высшего образования? Потому что они становились все менее конкурентоспособными по сравнению с американскими вузами. Поэтому европейская система высшего образования все больше принимает стандарты американского. А мы идем за Европой.

Приведу конкретный пример. В конце прошлого года я был в США. Одним из университетов, который я посетил, стал небольшой и совсем не рейтинговый по местным понятиям вуз: там готовят специалистов только по бакалаврским программам. Так вот, у этого университета огромный стадион, огромный плавательный бассейн, огромная библиотека, ультрасовременный комплекс общежитий, развлекательный комплекс, сеть кафе и ресторанов для студентов. По американским меркам – это третьесортный университет, а у него такая инфраструктура! И это типично. За рубежом у студентов прекрасные условия для жизни и обучения. Даже наши лучшие вузы не обладают ничтожной долей той инфраструктуры, которая есть у вполне средних американских университетов. Все это очень хотелось бы развить и у нас.

Не обманывать себя

– Какую разницу в отношении к ученым вы почувствовали, когда работали в зарубежных вузах?

– Отношение к ученым там лучше. В любой развитой стране ученый, тем более профессор – это не богатый человек, но обеспеченный. Конечно, жизнь наших профессоров в материальном плане никак не сравнить с жизнью американских и европейских. Это серьезная проблема, и она последовательно решается. Так, в системе Академии наук сейчас стоит задача поставить минимальную зарплату начинающего ученого на уровень 20 тысяч рублей.

Знаете, но ведь и отношение преподавателей к работе за границей тоже другое. Например, в Швейцарском технологическом университете в Цюрихе проводят анкетирование студентов каждого курса. И это очень мощный рычаг повышения качества образования. Преподаватели «рейтингуются» студентами: насколько интересны их лекции, доступны, актуальны и т.д. Если преподаватель оказывается в списке лучших 10%, он получает существенную надбавку к зарплате, если в худших 10% – предупреждение, и ему дают возможность исправиться (оказывают поддержку в постановке методики, направляют на тренинги и курсы).

Я поинтересовался у одного своего приятеля, который работает в этом университете: возможно ли, что преподаватель просто подойдет к кому-то и попросит исправить, например, 21 балл, который считается низким, на 25? Приятель ответил, что даже если бы этот преподаватель был стопроцентно уверен, что ему грозит увольнение, он никогда не стал бы этого делать. Потому что если он потеряет работу как профессор университета, это будет означать только то, что он не очень успешный профессор. Но если он уйдет из университета как непорядочный человек, он работу не найдет нигде. Это культура. Вот у нас этой культуры, к сожалению, нет. У нас часто пытаются обхитрить, обмануть. А, в конечном счете, обманывают сами себя. И это то, откуда проистекает огромное количество проблем нашего общества.