СЕРГЕЙ БУРУНОВ ИЗ «БОЛЬШОЙ РАЗНИЦЫ»: «ЗРИТЕЛИ УСТАЛИ ОТ ПОШЛОСТИ»

Хочу избавить
людей от тоски!

– Сергей Александрович, «Большой разнице» исполнилось три года. Новых выпусков этой программы многие ждут с нетерпением. Вы согласны с тем, что качественный юмор этой передачи все увереннее завоевывает симпатии телезрителей, чем по сути дряхлеющий и грубовато-бытовой юмор «Аншлага» и «Кривого зеркала»?

– Согласен. Вообще, все, что делает коллектив «Большой разницы», направлено на то, чтобы у нашей программы был в первую очередь художественный смысл и она имела отношение, не побоюсь этого слова, к искусству. И я в своем творчестве делаю то же самое, потому что понимаю: наши люди устали от пошлости. Я такой же зритель и, поверьте, мне от просмотра телевизора не то что скучно – очень тоскливо, поэтому крупицей того, что создается в «Большой разнице», хочу избавить телезрителей от этой тоски.

– За три года вы сыграли или спародировали в «Большой разнице» наибольшее количество, так сказать, очень сложных персонажей. Это Федор Бондарчук, Валерий Меладзе, Владимир Познер, Дмитрий Крылов, Александр Масляков и многие другие. Зрители заметили, что ни один из них не был повторением, и поначалу они воспринимали образ, а уже потом разглядели в нем артиста Бурунова. Ваш коллега Юрий Стоянов говорил, что подобная работа – хождение по лезвию бритвы, что зрителя не проведешь, повторившись. Как вам удается так долго удерживать этот зрительский интерес?

– Формулы и философии никакой нет – немножко мастерства, немножко таланта. Но чтобы все это пафосно не звучало, должен сказать, что ничего сверхъестественного я не делаю – всему этому учатся в театральном институте. Но дело в том, что «Большая разница» располагает именно рядом достаточно ярких ролей, что позволяет обучившемуся артисту всю эту конструкцию «надеть» на себя, а потом уже идут вопросы вкуса. Но важно помнить: в образ надо добавлять всегда по чуть-чуть, а иначе, если возьмешь больше, о чем, видимо, и говорил Стоянов, будет либо пошлость, либо перебор.

Посмеяться
над собой –
это здорово

– Как часто вы думаете о зрительском восприятии объекта своей пародии или восприятии самого героя номера?

Одна из самых остроумных пародий в исполнении актера – Штирлиц «в цвете»

– Всем не угодишь, и самый лучший судья – все-таки ты сам: если ты честен перед самим собой, то зрители это почувствуют. А вообще у нас было мало случаев, когда герои обижались на пародии. Увидеть себя со стороны всегда важно, но одно дело, когда это домашние шутки-прибаутки или когда тебя пародирует кто-то из друзей… Посмеяться над собой – это вообще здорово, когда все делается с любовью и уважением, с интересом, чего сейчас в нашем медиапространстве очень мало. Конечно, кто-то непременно задумается: «Неужели я такой идиот?» или «Чего это они меня таким «оленем» показали?» Ну а что такого, если человек действительно себя так ведет?

Я всегда работаю точно – для меня важно показать, как человек относится к себе, к миру, к людям, и что это отношение с собой несет. Тогда все это будет работать! Думаю ли я о зрителях? Наверное, думаю в первую очередь о своей работе, о содержании образа, а если думать только о зрителях, то это будет… (Долгая пауза)

– …Как какой-то экзамен?

– Да, как экзамен! А если не понравится, тогда что? Это все будет попахивать какими-то комплексами – у меня было так в театральном институте, где все хотят понравиться, но при том же поступлении ты слышишь: «В тебе, Сережа, что-то не то, а Дима молодец!» Выходит, чтобы понравиться зрителю, ты занимаешься не собой, а ерундой какой-то, и в итоге получается мартышкин труд – все выглядит нелепо и жалко. Поэтому, пройдя через это, я работаю только над тем, что у меня есть и что я хочу делать как актер.

Надо выкручиваться!

– Как идет работа над подготовкой той или иной сцены «Большой разницы»? Ваше участие там важно?

– Механизм уже отлажен: наши авторы сначала пишут, а потом мы все собираемся, обсуждаем сценарий и с режиссером, и с креативным продюсером Русланом Сорокиным. В целом, конечно, это коллективное творчество.

– График съемок не выбивает вас из сил? Пародии – дело сложное, а «Большая разница» выходит часто, порой даже через неделю?

– А что делать? Надо выкручиваться, работать приходится по двадцать часов, спать по три часа в сутки. Порой вообще не спишь! А как иначе? По-другому не научили.

– Но такая спешка может сказаться на качестве. Неужели никогда не было ощущения недоработки и желания вновь вернуться к пародируемому герою?

Важна точность

– Услышать смех как реакцию на пародию для вас и артистов «Большой разницы очень важно?

– Бывает, что и гримеры, и операторы на съемках смеются, и режиссер повизгивает от смеха. Но у нас ведь не стоит задача рассмешить, как на других каналах – когда у нас будет выходить точно, тогда это будет смешно, а иначе нет. Важна именно точность!

– Объясните, пожалуйста, почему многоопытный Владимир Винокур выдает пародии, сильно смахивающие по то, что делается в районных ДК? Почему вроде бы маститые авторы «Аншлага» и «Кривого зеркала» погрязли в бытовых и пошлых темах?

– Сложно сказать. Но, наверное, все зависит от тебя самого, от твоего отношения к творчеству, и отсюда вывод: позволит себе человек подобное или нет. К тому же и времена у нас такие, когда могут сказать: «Не парься! Схавают!» Руководство российского медиапространства почему-то считает, что наши зрители – дебилы, но ведь думающие-то люди есть! Не берусь судить Винокура, который работает на эстраде много лет, а я в профессии делаю только первые шаги – все дело в личностных установках.

– Но, по большому счету, многих волнует будущее юмора. Как дело обстоит с тем же женским юмором? С пополнением «Большой разницы»?

– Беда не только с женщинами, но и с мужчинами-артистами. Приходя на пробы, они не понимают, что от них требуется: когда нужно внутренне хулиганить, но делать это с изяществом и на полном серьезе. Продюсеры отсматривают кандидатов каждый день, я тоже побывал на одном из кастингов. И увидел, что туда приходят нездоровые люди, к тому же с такими огромными амбициями, что я пару раз за голову хватался. Этого мне еще в театре хватило – люди что-то себе придумают и так живут с этим, не выходя из образа. Еще Евстигнеев говорил: «Выходя из театра, не забывайте выйти из образа!»

Поэтому та же Нонна Гришаева для меня подарок судьбы: ей изначально объяснять ничего не надо, она понимает все сразу, и я всегда в ней уверен. В ней есть внутреннее хулиганство и ирония над собой, чего не было у вышеупомянутых людей! А ведь надо всего лишь поработать над собой, тем более что у нас такая передача, аналогов которой на нашем телевидении еще не было!