АЛЕКСАНДР ГУРНОВ: «МЫ ВЕРНУЛИСЬ В ПРОШЛОЕ»

И как только Лавров это сказал, западные СМИ протрубили: «Так вот для чего им эта война! Лавров заявил, что им надо сменить демократический режим Саакашвили на более угодный Москве!» Все были довольны, но никто не заметил, что был нарушен один из основополагающих принципов мировой дипломатии – конфиденциальность переговоров.

Вся эта система рухнула благодаря США, благодаря их попыткам строить однополярный мир. Мол, плевать на то, что скажут другие! Но они не учли одной вещи: когда США с таким удовольствием стали строить этот однополярный мир, Россия еще была слабой, нефть стоила восемь долларов за баррель. Но наша страна шаг за шагом крепла, и при существующей конъюнктуре России просто надоела такая политика, при которой сильный забирает все. Поэтому она сказала: «Хорошо, давайте разговаривать так!»

Мы вернулись в прошлое, в какой-то XVI век, когда только начинали закладываться принципы цивилизованных международных отношений вместо крестовых походов. Но, возвращаясь в это время, мы забываем о наличии ядерного оружия. Потому что теперь при серьезном конфликте будущего не будет! Рушится понимание, что «пулять» ядерную боеголовку нельзя! А когда вместе с ним рушится система безопасности, от ошибки до ее реализации расстояние сокращается многократно! Вот, пожалуйста: губернатор Аляски на вопрос, допускает ли она войну с Россией, если Грузия вступит в НАТО, отвечает: «Надо воевать!». Сейчас такой человек увеличивает свои шансы быть избранным!

У американцев изменились понятия о добре и зле. Раньше в мире было две модели: модель американской демократии, основанной на рыночной экономике, и советская модель, основанная на экономике социалистической. И когда Россия поняла, что ее система не сработала, что система рыночной экономики целесообразнее, американцы почему-то приняли это за свою победу в «холодной войне», хотя они ее не выиграли – мы просто из нее вышли. И теперь американцы считают, что другой альтернативы нет, и только они имеют полное право насаждать свои ценности. Большинство из них верят, что Югославию бомбили правильно, что правильно вошли в Ирак, что нужно научить мир жить, как американцы. Но они не знают, что на земле есть другие цивилизации, которые не хотят и не могут так жить, потому что у них свои ценности. И американцы не хотят понять того, что та же Россия – страна со своей специфической культурой: у нас святыни – «Евгений Онегин», Исаакиевский собор, но никак не банк «Lemahn Brothers».

– Вас не тревожит возникший с войной патриотизм, который, по словам Юрия Шевчука, может перейти в шовинизм?

– Война – совсем другое дело: когда грузины реально стали убивать российских граждан и русская армия дала им по заднице, здесь есть основания для патриотизма, но не для ура-патриотизма, не для криков: «Мы им показали!». Нужно анализировать, почему это произошло, как теперь быть, как продолжать дружбу с грузинским народом, с которым мы не можем не дружить.

– Значит, мир зависит не от политиков?

– Политики занимаются, в основном, влиянием. Недавно я делал программу на тему «Что важнее – влияние или дружба?». Один товарищ мне говорит, что русские стали относиться к американцам настороженно, недоброжелательно, а я отвечаю: «Но что-то не видно, чтобы это волновало американскую власть!». Работа власти – показать, кто круче и кто сильнее нагнет своих потенциальных противников, а людей это не волнует!

– Российское руководство такое же?

– Его представители тоже за влияние, но наше руководство менее агрессивно настроено на конфликт или передел мира, как американское. Оно против экспансии, ибо наша страна строилась не на захватах, а на присоединении земель. И Грузия, и Абхазия вошли в состав России добровольно!

– С США мы тоже войдем в спокойные отношения через народ?

– Да. Следующий этап – это окончание предвыборной кампании в США, и когда новый президент вступит в должность, он должен будет завоевать симпатии тех, кому не нравятся антирусские настроения. Я уверен, что международная политика новой администрации будет взвешенной, потому что многим надоела война в Ираке, люди не хотят другой войны.

И здесь я придерживаюсь пессимистического оптимизма Путина, который, отвечая на вопрос, что он ждет от российско-американских отношений, ответил: «Улучшения!», потому что хуже уже некуда. А «королеве красоты» из Аляски я отвечу: неужели нам надо воевать только ради того, чтобы имя Саакашвили осталось в мировой истории?