ЛЮДМИЛА ЗАЙЦЕВА: «Я НЕ УМЕЮ ПРОГИБАТЬСЯ!»

Наша собеседница в 70-х годах создала в отечественном кино образ независимой, гордой женщины, но в нынешнем киноискусстве она, по ее словам, оказалась не «в формате». Почему? Об этом наш разговор с извест-ной артисткой Людмилой Зайцевой.

– Людмила Васильевна, последний раз кинозрители видели вас в картине о знаменитой группе «Ласковый май». Вы согласились на эту роль, потому что ваша героиня тоже с юга России, как и вы сами?

– Я стараюсь выбирать роли в тех фильмах, где позитива больше, чем негатива. Но сейчас снимаюсь мало, потому что считаю: наше кино топчется на одном месте. Картины снимают всего несколько известных режиссеров, но выходит так, что они учатся жить в новых условиях. А на самом деле для кино все темы уже давно были найдены.

В «Ласковом мае я снималась потому, что этот фильм менее вреден как для меня, так и для окружающих. У нас, кубанских женщин, конечно, другая природа: это большая открытость, жизнерадостность, но у меня, к сожалению, было мало таких характеров – я играла в основном простых русских женщин.

– Как сейчас живут ваши земляки?

А ведь именно приезды артистов в мои детские годы вызвали у меня желание быть артисткой: если приезжал хор Пятницкого, хотелось быть певицей, приезжал театр – хотелось стать актрисой. А сегодня каждый остается при своих интересах.

– Выходит, сколько фестивалей ни проводи, с бездуховностью российского общества не справишься?

– Помилуйте, да какая в этих фильмах духовность: те же убийства, грабежи, разборки, поиск непонятно чего! А раньше в кино была какая-то планка, которая не позволяла тому же режиссеру свалиться, а сейчас как хочешь, так и экспериментируй – а там, может, купят твой фильм, а может, нет. И остается только глазеть на красную ковровую дорожку – на то, кто в чем и с кем пришел.

– Почему же получается наоборот?

– А это телевидение приучило людей к внешнему восприятию. К тому же сейчас просто нет идеалов – на кого равняться молодым режиссерам, кто у них в учителях? Они не знают и болтаются сами по себе. Может, я человек и старой формации, но хочется в кино увидеть такое, чтобы сердце защемило. Я не вижу кинооткрытий – мне неинтересны кино-сражения, кровь, компьютерные эффекты.
Близится 9 Мая, и вновь начнут показывать старые картины, будет петь Кобзон, но все это такое ханжество! Разве главными героями на экране будут фронтовики? А они ведь очень заброшены, у них маленькая пенсия, не все живут в хороших условиях… Покажут только, как их кормят кашей из полевой кухни, угощают 100 граммами…Вот из-за этого я не буду смотреть телевизор в эти дни.

– Кстати, к 65-летию Победы нам обещают премьеру первой части фильма Никиты Михалкова «Утомленные солнцем-2». Неужели не проявите интерес к столь важной и для вас теме?

– Думаю, не проявлю.

– Не доверяете Михалкову?

– Я не думаю, что сейчас действительно показывают правду войны. Я знаю о ней по рассказам близких, моего дяди, то, как матом поднимали в атаку, и как мальчики кричали «Мама!» и бежали назад – это не трусость и не страх, в этом нет никакого пораженчества: войну-то мы все равно выиграли. Возьмите Юрия Бондарева, и вы увидите в его произведениях не ура-победу, а суровую правду в отношениях между офицерами и подчиненными и том страшном, что происходило на войне.

Но когда в фильмах начинают разоблачать культ личности Сталина, говорить об ужасах сталинских лагерей, мне это неинтересно: война для меня – это прежде всего величие подвига народа. Главное ведь сейчас, чтобы твой фильм купили, а потом есть еще это понятие – «неформат канала»! Я прекрасно знаю, что для нашего телевидения я также неформат.

– Почему?

– Понимаете, я не умею прогибаться, а на телевидении нужно именно это. То есть надо говорить то, что им надо. Зачем мне участвовать в программе, где только и надо говорить об ужасах застойных времен, о том, сколько у тебя было любовников, что за тобой ухаживали многие члены ЦК, а ты им не отдалась? Но им именно это интересно! А если я говорю, что за мной никто не ухаживал, и я, девочка из крестьянской семьи, приехала в Москву, работала, снималась, то телевизионщикам это неинтересно – им подавай жареное.

К тому же наше ТВ любит смаковать смерть известных людей. Вот на днях похоронили талантливого актера Владислава Галкина – и тут же о нем сделали какую-то передачу (речь идет о программе «Чистосердечное признание» на НТВ – С. К.)! А почему нельзя было рассказать о нем, когда Галкин был жив, рассказать, как он снимается, как живет? Вот это меня поражает!

– Для вас всегда главным была работа?

– Нет, для меня на первом месте всегда стояла жизнь – она выше работы, тем более работы сейчас очень мало. Ведь жизнь тоже посылает нам и интересных людей, и интересные встречи, приход новых людей, поэтому она превыше всего.

– Интересные встречи касаются зрителей?

– Я перестала встречаться со зрителями – мне кажется, что мне нечего им сказать. И не то чтобы нечего сказать – мне нечем их утешить.

– Грядет 8 Марта, как вы относитесь к этому празднику?

– Никак – я его праздником никогда не считала. Для меня праздники – это то, что связано с народными традициями: Пасха, Троица, Рождество, крестины, свадьбы. Но радуюсь тому, что пришла весна – потекли ручейки, светит солнце, поют птички под окном: все преображается, а значит, преображаются и женщины.