ЕВГЕНИЙ КРЫЛАТОВ: «НАШЕ ВРЕМЯ УШЛО»

Понятие «композитор» расслоилось

– Евгений Павлович, вы написали музыку более чем к 150 художественным, документальным и мультипликационным фильмам. Настали другие времена. Насколько сложно быть композитором в XXI веке?

– Мне трудно ответить на этот вопрос, поскольку я уже не молод – мое начало в композиторской работе произошло давно и творческая деятельность состоялась. Думаю, что понятие «композитор» сейчас очень сильно расслоилось. Раньше предполагалось, что это человек, окончивший консерваторию, получивший фундаментальное образование, и подразумевалось, что он может работать в любых жанрах. Хотя жизнь часто отбирала некоторых композиторов в тот или иной, но один жанр.

Сейчас, в эпоху компьютеров, появилось очень много людей, которые легко и быстро сочиняют музыку. Их относят к числу композиторов, но многие из них таковыми не являются. Однако благодаря техническим средствам они могут умело выстроить музыкальное оформление песен.

А как входить в жизнь композиторам именно в старом понимании, то есть тем, кто закончил консерваторию – профессионалам? Думаю, что трудно: музыкальное поле заразила поп-музыка – там, конечно, есть талантливые и неталантливые люди, но процентное соотношение серьезной музыки и легкой пока в поп-музыке не в пользу первой, и это наносит большой вред нашему обществу.

– Раньше в эстрадной музыке преобладало не столько понятие мелодии, сколько песни, и немалый успех выпадал не только на долю композитора, но и поэта. Может, сейчас нет устойчивых связок поэт-композитор, отсюда и упадок в плане хороших песен?

– Да, нынешние тексты очень низкого уровня, более того, они не соответствуют понятию поэзии. В наше время словам поэтов уделялось огромное значение, а в жанре песни работали не только поэты-песенники Матусовский, Ошанин, но и такие великие имена, как Рождественский, Евтушенко. Сейчас же поэзии нет – в поп-музыке это только подтекстовочки.

Мне, конечно, в поэтическом плане повезло необыкновенно – в кинематограф, где и прозвучали все мои песни, приглашали самых лучших поэтов. Работу в кино я начинал с Евгения Евтушенко – это был фильм «И это все о нем». Замечательные стихи он написал и к картине «В небе ночные ведьмы» про военных летчиц, а лет пять-шесть назад мы с Евтушенко работали над фильмом «Под полярной звездой». В работе над детскими фильмами мне, конечно, помогал мой соавтор Юрий Энтин.

Пришло другое поколение

– Вам интересно сегодня работать в кино?

– Интерес есть тогда, когда есть кино, требующее настоящей музыки. Но, к сожалению, сейчас очень много если не плохих, то средненьких фильмов, где авторская музыка не нужна: она выполняет там исключительно роль сопровождения, иллюстрации, а мне это неинтересно.

К тому же в кинематограф пришло другое поколение со своими новыми командами: своими режиссерами, операторами, композиторами. Это нормально, и наше время в этом смысле ушло, хотя плеяда наших ныне живущих композиторов это довольно сильная команда – я имею в виду Артемьева, Дашкевича, Геннадия Гладкова. Это очень сильные композиторы, но новые подходы к кино захлестнули их индивидуальность.

Не люблю
бытовое кино

– Что должна представлять собой картина, которая вам интересна?

– Я довольно поздно дебютировал в киномузыке – в 37 лет, когда трудился над фильмами «Ох уж эта Настя!» и «Достояние республики», и эти режиссеры, которые первыми вошли в мою жизнь, оставались со мной. Хорошая работа над музыкой к фильму зависит прежде всего от дружбы композитора и режиссера – у меня так было со многими режиссерами: и с Бромбергом, и с Арсеновым, и с Нечаевым.

Кроме такого важного критерия, как личность режиссера, вторым аспектом для меня была сама история – она должна быть интересной, плюс ко всему я люблю и историческое кино («Конец императора тайги», «Достояние республики» – С. К.). А не нравятся бытовые фильмы – их очень трудно делать, потому что мне лично это неинтересно.

– Не ошибусь, если предположу, что для вас, как и для вашего коллеги Зацепина, самыми сложными были первые работы над музыкой в кино?

– Конечно, потому что не было опыта. Но сложными могут быть и десятый, и двадцатый фильм из-за того, что ты как композитор ничего не можешь показать – музыку писать бывало не о чем! Это не были плохие фильмы – просто у них была такая стилистика: к примеру, фильм «Жизнь сначала» или «Мой папа – капитан».

– А над каким фильмом было интереснее работать?

– Над первым – это «Достояние республики»: он был разножанровый, потому и требовал много музыки, песен. Бесспорно, интересно было работать над «Приключениями Электроника», «Чародеями», «Гостьей из будущего», «Русалочкой» – это, кстати, мой любимый фильм.

Я все-таки мелодист

– Евгений Павлович, а что происходит с новыми песнями для детей?

– Пока я не вижу в России авторов детских песен хорошего уровня. Начиная с Шаинского, у нас наступила прекрасная эпоха детских песен для всех, то есть адресованных детям, но при этом их исполняли все возрастные категории – этот жанр успешно развили и Григорий Гладков, и Алексей Рыбников.

О моей песне «Прекрасное далеко» наверное, тоже сложно сказать, что она чисто детская, но мальчишки и девчонки до сих пор ее безумно любят. То же самое можно сказать о «Крылатых качелях» и «Лесном олене». Но из-за отсутствия хороших поэтов этот нужный жанр сейчас не развивается.

– А разве невозможно написать отдельный альбом детских песен с тем же Энтиным?

– Нет, отдельно от кино я писать не люблю. Когда работаешь над фильмом, песни всегда получаются образные, а иначе будет просто песенка, не больше.

– Значит, к эстраде просьба не беспокоить Евгения Крылатова?

– Когда я пишу песни для кино, то не думаю, понравится эта вещь или нет, принесет она доход или нет. Я выражаю в музыке то, что меня волнует, я все-таки мелодист, и хочу, чтобы мои песни прежде всего проникали в душу и заставляли задуматься.